Борис Джонсон или выведет Великобританию из ЕС любой ценой, или уничтожит собственную политическую карьеру и мечту
Ну что ж, Консервативная партия Великобритании, наконец, выбрала себе новым лидером того, кто прогнозировался сразу после заявления Терезы Мэй об отставке. Борис Джонсон - это одновременно и ожидаемый вариант, и огромный вызов. Но это и подтверждение общемировой тенденции на поиск политических лидеров нового типа и уход от предполагаемой политики.
«Золотой мальчик» с выходками
И происхождение, и карьера 55-летнего нового главы правительства Великобритании напоминает сюжет авантюрного романа. Его прадед был подданным Османской империи, журналистом и даже успел побывать министром внутренних дел на финише империи, но сделал неосторожный шаг, выдав ордер на арест лидера республиканской революции, генерала Мустафы Кемаля Ататюрка. За это, после прихода к власти последнего, и был казнен. А потомки министра - стали политэмигрантами и нашли новую родину в Британии. Отец мистера Бориса, Стэнли, был одним из зачинателей интеграционных процессов в британском правительстве - и в 70-х годах стал уполномоченным единой Европы по вопросам охраны окружающей среды. Поэтому конфликт родителей, которые ЕС создавали, и детей, которые добиваюся выхода Британии из ЕС, - налицо. Со стороны матери Джонсон связан происхождением с Россией и США, что также придает его личности некий двойной смысл.
Борис Джонсон получил полноценное аристократическое образование в Итоне и Оксфорде, где познакомился с теми, кто стал не только его друзьями в жизни, но и политическими соратниками, главный из которых - экс-премьер Дэвид Кэмерон.
Потом почти 20 лет журналистской работы - сначала в «Times» (откуда был безжалостно уволен за выдуманную цитату в статье), а затем - в более демократичной «Daily Telegraph». Работа Джонсона в качестве корреспондента этого издания в Брюсселе сделала его одним из любимых авторов самой Маргарет Тэтчер, но - и это главное - привела в наиболее консервативную группу внутри самой Консервативной партии, где евроскептическая позиция была сформулирована задолго до Brexit.
Журналист - депутат - мэр - министр ...
Политическая карьера Джонсона началась с 2001 года, когда он стал депутатом Палаты общин от консерваторов, переизбирался в 2005-м и побывал министром культуры и образования в «теневых» правительствах оппозиции. А вот в 2008-м он решил штурмовать очень серьезную высоту и сумел уговорить однопартийцев выдвинуть его кандидатом в мэры Лондона, до того несколько десятилетий контролируемого лейбористами. И Джонсон сумел не только выстоять первую каденцию без больших проблем, но и подготовить город к летней Олимпиаде-2012 и провести ее в июне сразу после избрания на второй срок в мае. Тогда же стало понятно: как хозяйственник - хозяин мегаполиса - Джонсон справляется на «четверку», а вот в отношении эффектности в публичной политике - он выдающийся мастер. Чего только стоит его полет на тросе «тарзанки» в честь первой золотой медали британской сборной на той Олимпиаде с флажками в руках, «зависание» мэра в воздухе - техника дала сбой - и живое общение «подвешенного» мэра с горожанами и гостями столицы в ожидании «освобождения»? А еще были разные высказывания с достаточно высоким порогом как раскованности так и сексизма, или - на грани ксенофобии. Экстравагантная внешность и прическа только добавляют красок в этот парадоксальный политический образ.
Кстати, с должности мэра Лондона, Джонсон ушел после двух сроков и не очень переживал за сохранение преемственности - выборы в итоге выиграл левый лейборист, да еще и мусульманин, Садик Хан.
Когда замаячили перспективы референдума по Brexit, Джонсон бросил своего друга Дэвида Кэмерона - тогдашнего премьера - и принялся агитировать за выход Британии из ЕС, что называется, из всех своих сил. Это совпало с общей волной правого популизма в Европе и Великобритании. Отдельно надо признать, что именно агитационные таланты Джонсона, эксперты признали наиболее убедительными при принятии британцами такого стратегического решения. И летом 2016-го Борис Джонсон получил должность министра иностранных дел в правительстве Терезы Мэй, который и был призван осуществить одобренный на референдуме выход Британии из ЕС.
Враг Москвы - это автоматически друг Киева
Впрочем, министерский период Бориса Джонсона не стал ни звездным, ни прорывным. Во-первых, он был вынужден работать в общем русле всего правительства, а миссис Мэй выбрала стратегию максимально «мягкого» выхода из ЕС. Во-вторых, было создано отдельное министерство по вопросам этого выхода, и Джонсон потерял непосредственное влияние на процесс.
Что же оставалось МИДу? Мир вокруг очень быстро менялся, Европа с 2014-го была поставлена перед фактом открытой агрессии России против Украины, пора было занимать твердую позицию. И Джонсон сумел достаточно эффективно сформулировать принципы внешнеполитического курса Объединенного королевства. Он вернулся к приоритету отношений с США. Учитывая, что к власти в Вашингтоне пришел Дональд Трамп, сама собой восстановилась традиционная ось «Вашингтон-Лондон», наполненная теперь единым консервативным смыслом. Такого не было уже около 30 лет, со времен Тэтчер-Рейгана и здесь именно совместное противостояние амбициям Кремля вновь сыграло ключевую роль.
Хотя сперва, на фоне Brexit, позиция и заявления Джонсона трактовались чуть ли не как пророссийские: если выход Британии из ЕС (вообще его развал) - «влажная» мечта Москвы, то Джонсон сыграл одну из ведущих ролей в этой спецоперации. Это касалось и «украинского вопроса». Борису Джонсону ставили в укор такую фразу: «Если вам нужен пример внешней политики ЕС, которая делается на коленях, и претензий на ведение оборонной политики, спровоцировавших реальные проблемы, то посмотрите, что произошло в Украине». Сначала это было воспринято как завуалированная поддержка Кремля, но сейчас надо признать: Джонсон был прав, когда указал ЕС, что реагировать на действия России надо было быстрее, а не ждать пока агрессор превратит попытку заставить Украину к изменению геополитики на замороженный конфликт с туманной перспективой решения. Для дальнейших шагов по отношению к России определяющим и принципиальным для Джонсона стало дело отравления Скрипалей в феврале 2018 года. Собственно, тогда как Джонсон да и Мэй выступили последовательными и принципиальными обвинителями именно России и достаточно быстро и качественно доказали этот факт.
По Украине и ее суверенитету Борис Джонсон проявлял и последовательность, и четкость формулировок: «Британия остается преданной защите суверенитета Украины. Мы непреклонны в утверждении того, что аннексия Крыма была незаконной, и призываем РФ вернуть полуостров». Лондон стабильно голосует за все антироссийские санкции и не скрывает своего далекого от традиционной дипломатии брезгливого отношения к кремлевской верхушке. Голосование против возвращения российской делегации в ПАСЕ - это продолжение принципиальной твердой линии Джонсона. Продолжение - уже без вдохновителя. С должности главы МИД политик ушел ровно год назад, не согласившись с общей стратегией Терезы Мэй по выходу из ЕС и теми уступками, на которые шла глава правительства.
31 октября – это, к слову, Хэллоуин…
Фактически с этого шага Джонсона и начался финальный этап Терезы Мэй в должности премьера Великобритании и начало кампании Джонсона за ротацию в правительстве, завершившейся его триумфом. Но - тут, как говорится, выхода нет - он принимает правительство с теми же проблемами, которые не были решены при госпоже Мэй. Главная - это все-таки выход из ЕС любой ценой. Джонсон грозится сделать это до конца октября с договором или без него. Против первого варианта настроена правая часть консерваторов, которых не смогла убедить Тереза Мэй, и к которым относится сам Джонсон. Второй вариант - напрягает умеренную часть правящей партии, которая готова пойти на раскол и создание коалиционного правительства с лейбористами и решать вопрос соглашения с ЕС фактически с «чистого листа». И Джонсону придется выбирать - или выводить страну из ЕС без соглашения и понести огромные экономические потери, или не выполнить свое ключевое обещание - предав собственную политическую мечту и погубив карьеру. Поэтому премьерство Бориса Джонсона может стать очень коротким - ведь дедлайн решения проблемы по Brexit - 31 октября - календарно почти «на носу».