На прошлой неделе ЕС и Украина официально подписали новую программу макрофинансовой помощи в объеме 1 млрд евро. Для этого в Киев прибыл вице-президент Еврокомиссии Валдис Домбровскис, который также выступил на форуме Yalta European Strategy, организованном фондом Виктора Пинчука, где и пообщался с «Европейской правдой».
Еврокомиссар уверен: несмотря на многочисленные вызовы, существенных угроз для европейской экономики не существует. А соответственно, не стоит беспокоиться о курсе евро, ведь европейская валюта без проблем переживет Brexit и не только его.
В то же время Домбровскис уверен, что Украина постепенно сокращает свою потребность в финансовой помощи ЕС. Именно этим, по его словам, и было обусловлено урезание объема программы – ведь в начале Киев и Брюссель договаривались о программе объемом 1,8-2 млрд евро.
«Украинская экономика будет продолжать расти»
– Прежде всего – о новой программе макрофинансовой помощи. У нас были проблемы с выполнением условий предыдущей, где мы не получили последний транш. Будет ли сегодняшняя программа более успешной?
– Действительно, предыдущая, третья программа макрофинансовой помощи ЕС не была завершена Украиной. Но большинство невыполненных требований перенесены в новую программу. Речь идет об антикоррупционной сфере, включая создание антикоррупционного суда, проверку деклараций госслужащих, проверку конечных собственников компаний.
Могу сказать, что очень много работы Украина уже выполнила, и это дает основания полагать, что нынешняя программа будет успешной.
И я не вижу проблем, которые помешают Украине получить первый транш в этом году.
– В начале года Президент Порошенко заявлял, что ЕС предоставит нам 1,8-2 миллиарда евро. Сейчас речь идет об 1 миллиарде. Почему?
– Размер программ макрофинансовой помощи, как правило, определяется исходя из имеющихся макрофинансовых проблем в государстве. Это – основа, ведь такая программа является инструментом преодоления кризиса.
Мы исходили из нынешней экономической ситуации в Украине (а я напомню – украинская экономика растет!) и считаем, что данная сумма достаточна. Как вы знаете, новая программа – это миллиард евро двумя траншами по 500 миллионов.
Кроме того, наша помощь связана с наличием сотрудничества с МВФ. Для ЕС принципиально важно, чтобы вы имели действующую программу сотрудничества с фондом.
– В украинском правительстве предлагают заменить действующую программу МВФ новой. Как это может повлиять на макрофинансовую программу ЕС, в том числе на ее сроки?
– Для нас не важно, какая программа будет действовать – старая или новая. Главное, чтобы она была.
Предельный срок программы макрофинансовой помощи ЕС определен продолжительностью вашей действующей программы сотрудничества с МВФ, то есть до весны следующего года. Если вместо действующей программы с фондом вы получите новую, для нас ничего не изменится.
– Но при таком сценарии у нас мало времени для проведения реформ, необходимых для получения второго транша!
– Наоборот, этого времени (для выполнения требований ЕС) больше чем достаточно.
– Насколько стабильна макрофинансовая ситуация, видите ли вы угрозы для нее?
– Уже заметно, что украинская экономика начинает восстанавливаться. В прошлом году темпы роста ВВП составили 2,5%, мы ожидаем ускорения до 3,5% в следующем году.
Одновременно снизился дефицит бюджета. Инфляция стабильная, безработица сокращается. Мы видим, что ситуация улучшается, что в течение последних четырех лет власти провели ряд реформ, которые обеспечили рост.
– Как ваши оценки соотносятся с существующими проблемами в украинской экономике? У нас существенные проблемы с курсом гривны. Можно ли в такой ситуации говорить об успехе в макрофинансовой политике?
– Безусловно, стабильность валюты крайне важна. Но давайте также посмотрим и на другое. Мы видим, что Нацбанк существенно увеличивает свои резервы, поэтому он способен поддерживать и защищать национальную валюту.
И более важным для граждан является не курс, а инфляция – ведь люди ощущают изменение цен. Так вот, несмотря на проблемы с курсом, уровень инфляции в Украине снижается.
Эти факты, которые вы можете легко проверить, дают нам основание говорить о стабилизации украинской экономики.
– Вы сказали, что урезали текущую программу, поскольку состояние украинской экономики сейчас лучше, чем год назад. А если у нас вновь возникнет кризис – сможем ли мы рассчитывать на дополнительную финансовую помощь от ЕС?
– Мы не рассматриваем такой сценарий.
Мы прогнозируем, что украинская экономика будет продолжать расти, более того – мы видим ускорение экономического роста.
И мы надеемся, что такой позитивный тренд будет иметь продолжение. Мы надеемся, что Украина выйдет из кризиса.
– Ваша оценка учитывает политические риски, в том числе – связанные с приближающимися выборами?
– Комментировать внутреннюю политику в Украине я не могу. Наши расчеты учитывают политику нынешнего правительства и базируются на проводимых им реформах.
«Нам нужен компромисс, а не уступки Евросоюза»
– Новый вызов для мира – полномасштабный торговый конфликт, в том числе между США и ЕС. Как он влияет на макрофинансовую стабильность ЕС?
– Важное уточнение: этот конфликт начал не Евросоюз. США начали торговый конфликт в одностороннем порядке, повысив тарифы на сталь и алюминий.
К счастью, по итогам встречи президента Еврокомиссии Юнкера и президента Трампа было достигнуто согласие прекратить дальнейшую эскалацию.
Нам удалось избежать худшего, и это крайне важно.
Сейчас мы сидим за столом переговоров и ищем пути для решения проблемы. Для этого создана рабочая группа. Но для нас принципиально, чтобы будущее соглашение представляло компромисс, а не односторонние уступки Евросоюза.
– Дональд Трамп уже угрожает разорвать договоренности с Юнкером.
– Сейчас мы ведем переговоры на позитивной ноте и даже не обсуждаем такой сценарий. У нас нет установок на это. И мы видим, что американская сторона остается за столом и намерена вести переговоры.
Для нас всех важно также сохранить международную систему торговли и роль Всемирной торговой организации. А для этого важно, чтобы крупные экономики – такие как США, ЕС или Китай – выполняли ее правила.
– На конференции вы говорили о инвестициях из Китая, сказав, что иногда эти инвестиции представляют некоторую опасность для ЕС. Стоит ли и нам опасаться инвестиций из Китая?
– ЕС открыт для иностранных инвестиций, в том числе иностранных инвестиций из Китая. Но в то же время, у нас также есть определенные стратегические сектора и стратегические активы, определенные самими государствами-членами ЕС, где мы не всегда готовы сказать, продается ли этот актив.
Такая политика не касается только Китая, но также инвестиций из РФ.
И конечно же, власти Украины также имеют право самим определять политику инвестирования в стратегические сектора и самостоятельно определять, каких инвесторов они там готовы видеть и на каких условиях.
«Существенных рисков для ЕС я не вижу»
– Не могу не задать вопрос про РФ, точнее, об эффекте российских контрсанкций. О них часто вспоминают, предлагая идти на компромисс с Москвой. Как в Еврокомиссии оценивают последствия российских ограничений на импорт из ЕС?
– Безусловно, некоторые последствия существуют, но они не повлияли на нашу решимость сохранять санкции против России – совсем недавно санкции были еще раз продлены.
Конечно, контрсанкции РФ имеют некоторое влияние на экономику, прежде всего на страны, у которых были более тесные экономические отношения с Россией. Прежде всего речь идет о странах Центральной и Восточной Европы.
Европейская комиссия помогала этим странам. Например, в балтийских странах была предоставлена помощь молочным секторам, в других странах – производителям фруктов и овощей.
Так что некоторого негативного эффекта России удалось добиться.
Но даже те страны, где влияние контрсанкций было наибольшим, уже успешно адаптировались, перестроив торговые потоки.
Именно поэтому ущерб от санкций РФ мы оцениваем как незначительный.
– Еще одной проблемой для Восточной Европы, в том числе для Украины, стала стремительная девальвация турецкой лиры. Что вы думаете об этом?
– Мы серьезно относимся к этой угрозе, но пока ее макрофинансовый эффект весьма ограничен.
Мы следим за развитием событий, и в случае необходимости готовы предложить помощь пострадавшим странам, но пока, повторюсь, падение курса лиры имеет очень ограниченный эффект на экономики европейских стран.
– В чем вы видите основные риски для макрофинансовой системы ЕС?
– Существенных рисков я не вижу. Мы ожидаем, что экономика ЕС будет продолжать расти – на уровне около 2% в год. Госфинансы улучшаются, уровень безработица снижается – уровень занятости сейчас рекордно высокий.
А основные риски связаны с глобальной неопределенностью в торговле, в частности с тем, о чем мы говорили по поводу двусторонних отношениях с США. Также нас беспокоит возможная эскалация в торговле с Китаем.
Поэтому я бы сказал, что ключевые проблемы для ЕС состоят в конфликтах и нестабильности в соседних регионах: на Ближнем Востоке, в Северной Африке и в России.
«Торговля с ЕС полностью компенсирует для вас влияние Brexit»
– Давайте поговорим о Brexit. Насколько серьезные проблемы он создаст для макрофинансовой стабильности ЕС и Украины?
– В настоящее время мы не видим существенного влияния Brexit на экономику ЕС. Мы не меняем прогноз и по-прежнему ожидаем, что экономика ЕС в следующем году продолжит расти примерно на 2% – темпы, сходные с нынешними.
Конечно, кризис оказывает отрицательный экономический эффект, но для ЕС-27 (для всех стран, кроме Британии. – ЕП) его эффект будет весьма ограниченным.
Другое дело – сама Великобритания.
Здесь эффект Brexit куда более заметен. Великобритания теперь – одна из двух наиболее медленно растущих экономик ЕС, наряду с Италией. Хорошим результатом 2018 года будет рост британской экономики на 1,2%.
Что касается Украины, то для вас наиболее важный показатель – общие темпы роста экономики ЕС. Экономические связи между Евросоюзом и Украиной год от года усиливаются. Объемы торговли за год выросли на 25%. Это полностью компенсирует для вас возможные проблемы, связанные с Brexit.
– Вы упомянули о низких темпах роста итальянской экономики. Можно ли говорить, что Италия стала проблемой для ЕС?
– Не совсем, поскольку и в Италии экономика тоже растет, как и во всех 28 государствах-членах ЕС.
Что касается Италии, то тут крайне важна ее налогово-бюджетная политика. И нас радует, что мы видим приверженность их правительства позитивным структурным изменениям в бюджете, которые нужны для сокращения соотношения долга к ВВП.
Но, конечно, еще нужно увидеть практическую реализацию их намерений, увидеть проект их бюджетного плана – а государства еврозоны должны представить проекты своих бюджетных планов к середине октября.
– Заявления правительства Италии ставят под сомнение такую бюджетную политику.
– Мы должны сделать все возможное, чтобы убедить Италию не менять фискальную политику. У Италии – второй по величине долг по отношению к ВВП в Евросоюзе. Выше только у Греции.
Их долг составляет около 160% ВВП.
В такой ситуации любое отклонение в фискальной политике приводит к неустойчивости на рынке государственного долга, к повышению процентных ставок и создает долгосрочные проблемы для экономики страны.
– Месяц назад кредиторы официально объявили, что Греция вышла из кризиса. Не является ли это самообманом?
– Все верно, в прошлом месяце мы завершили программу Европейского механизма стабильности. Экономика Греции возобновила рост, греческий бюджет в профиците. Более того, Греция превзошла финансовые цели, заложенные в программу своей поддержки.
Это не случайный успех – движение к этому мы наблюдали на протяжении трех последних лет.
С другой стороны, я вынужден согласиться: у Греции крайне ограничена возможность для маневра, даже в большей степени, чем у Италии. У Греции отношение долга к ВВП составляет около 180%, и такая высокая нагрузка означает очень большие риски.
Поэтому очень важно, какие сигналы Греция подает финансовым рынкам и как будет влиять на них, ведь теперь Афинам нужно финансировать себя с помощью рыночных инструментов.
На практике это означает: хотя Греция вышла из кризиса, она может снова туда попасть.
Чтобы этого не произошло, они должны по-прежнему придерживаться согласованной фискальной программы, которая предусматривает первичный профицит госбюджета в размере 3,5% ВВП, и продолжать структурные реформы. Сохранение этого курса успокоит рынок и позволит Греции финансировать себя, размещаясь под разумные процентные ставки.