Обнародованная Государственным департаментом США «Крымская декларация» – небольшой документ, всего три небольших абзаца. Но его значение и актуальность намного превосходят его размеры.
Что же это за документ и как он повлияет на политику Вашингтона в отношении Москвы и Киева?
Прежде всего, в тексте этой декларации обращает на себя внимание ссылка на другой документ – декларацию Уэллса от 1940 года. Государственный секретарь Самнер Уэллс подписал ее практически в те же дни, что и сейчас, но 78 лет назад – 23 июля 1940 года.
Это произошло после того, как СССР присоединил к себе три прибалтийских государства – Эстонию, Латвию и Литву. Их присоединение не было признано Вашингтоном как легитимное, и до самого момента распада СССР и восстановления независимости этих трех стран такое непризнание оставалось нерушимым принципом американской политики.
Ссылка на декларацию Уэллса позволяет сделать несколько выводов. Во-первых,
США подтверждают свой формальный подход к тому, что они называют в декларации попыткой аннексии Крыма со стороны России.
Это весьма важно, прежде всего, в контексте отсутствия четкой, однозначной публичной позиции по этому вопросу со стороны президента США Дональда Трампа. Со времен его предвыборной кампании и до недавней встречи с Владимиром Путиным в Хельсинки Трамп колебался по крымскому вопросу.
Отмолчался он по Крыму и на пресс-конференции в Хельсинки, в то время как Путин несколько снисходительно заявил, что у Москвы и Вашингтона по этому вопросу - разные позиции.
Во-вторых, эта ссылка дает понять: в Вашингтоне осознают, что реальных и эффективных рычагов для того, чтобы вынудить Россию деаннексировать Крым, у США на сегодняшний день нет.
Как не было их у США в отношении трех прибалтийских стран с 1940 по 1991 год. Тогда, в годы холодной войны, попытки освободить Прибалтику могли бы привести к новой мировой войне, скорее всего, ядерной. Это была та красная линия, которую переходить не собирались.
Сегодня у Вашингтона есть новые красные линии, хотя холодной войны уже нет. Об их наличии, в том числе и по проблеме украинско-российского конфликта, можно было судить по действиям и заявлениям еще предыдущей президентской администрации США. Нынешняя администрация не подвергает их сомнению.
Приоритетом для США остается сохранение поддержки Украины, но избежание при этом любой ценой прямого столкновения, конфронтации с Россией, недопущения перерастания ситуации в новую «холодную войну», пусть даже и ценой нереагирования на враждебные действия России.
Судьба Украины не рассматривалась и не рассматривается как достаточный повод для такой конфронтации. Возможности США по противодействию российской агрессии против Украины видятся Вашингтону ограниченными. Рычагов для влияния на будущее Украины, по мнению Вашингтона, у Москвы гораздо больше, чем у США.
В-третьих, появление данной декларации может стать сигналом о том, что вопрос о статусе Крыма может быть вынесен за скобки американо-российских отношений. Другими словами, США могут продолжать не признавать принадлежность Крыма России, но при этом параллельно развивать отношения с РФ по другим направлениям.
Собственно, для аналогии тут можно вновь вернуться ко временам холодной войны. Тогда холодная война шла, но в ней бывали и этапы сближения США и СССР, улучшения отношений, периоды разрядки.
В рамках таких периодов подписывались новые стратегические соглашения, развивались научные, технические, культурные контакты, происходили встречи на высшем уровне, искались новые форматы для диалога (в том числе и Хельсинкские соглашения 1975 года - те самые, которые нарушила Россия своей агрессией против Украины). Этому не мешал тот факт, что с момента провозглашения декларации Уэллса в 1940 году США не признавали принадлежность прибалтийских стран СССР. Так и сегодня:
Вашингтон может не признавать Крым российским и даже сохранять в силе «крымские» санкции, но при этом расширять спектр диалога и даже сотрудничества с Россией.
Что это означает для Украины?
С одной стороны, можно вздохнуть свободно – «Крымская декларация» подтвердила, что в официальной позиции Вашингтона по статусу Крыма не произошло изменений. Это особенно важно после заявлений Трампа, озвученных в Хельсинки. По их итогам украинский МИД даже формально обратился к своим американским партнерам с просьбой прояснить, обсуждались ли в Хельсинки вопросы, связанные с Украиной, и принимались ли там по ним какие-либо решения.
«Крымская декларация» является своеобразным ответом на такие запросы и озабоченность.
С другой стороны, принятая декларация несет и потенциальные риски для Украины. США дают понять, что не могут повлиять на де-факто аннексию Крыма и что судьба Крыма, статус полуострова не будут принципиальным барьером на пути развития отношений с Москвой.
Следует упомянуть и еще один важный контекст, в рамках которого стоит рассматривать в том числе и эту декларацию. Дело в том, что с момента победы Дональда Трампа на выборах 2016 года, по сути, в США идет борьба вокруг сущности, приоритетов и форм американской международной политики, самого понимания оптимальной роли США в мире и степени их вовлеченности в мировые дела.
С одной стороны, в этой борьбе присутствует неформальный, но устойчивый и влиятельный блок чиновников (бывших и нынешних), экспертов и журналистов, - сторонников традиционных подходов и ориентаций, представителей умеренно консервативно-либерального ядра. Для них важно сохранение позиции по Крыму, блокирование попыток Трампа изменить эту позицию или замолчать этот вопрос, или даже достичь с Кремлем неких сепаратных «больших договоренностей» («grand bargain»). Это позиция истеблишмента, традиционных элит.
С другой стороны, есть сам президент Трамп, выражающий позицию изоляционистов. Для американского президента традиционные союзники и партнеры США не являются таковыми, а традиционные соперники часто рассматриваются в качестве новых возможных союзников и партнеров (в том числе и Россия).
Поэтому нарушение норм этого мирового порядка, в том числе агрессия России против Украины, не выглядит для Трампа чем-то страшным, неприемлемым. В свою очередь стремление продемонстрировать всем и вся свое величие будет также продолжать толкать Трампа к попыткам сближения с Россией.
«Крымская декларация» стала компромисом между этими группами.
При необходимости каждая из них может использовать принятый документ для достижения своих целей.
Чем же на самом деле окажется этот документ - определится по результатам внутреннеамериканской политической борьбы.