Комбинация двух шоков, испытанных экономикой России, – финансовых санкций и падения цен на нефть – за 2014–2017 гг. будет стоить ей порядка $0,6 трлн, пишет «Ведомости».
Потери от финансовых санкций составят около $170 млрд, недополученные доходы от нефтегазового экспорта – около $400 млрд, посчитали Евсей Гурвич и Илья Прилепский из Экономической экспертной группы. Оценки потерь капитала от санкций рассчитаны исходя из цены нефти $50/барр., экспортных доходов – с учетом санкций при такой же цене в сравнении со $100/барр., на которые ориентировалось правительство как на среднесрочный уровень еще полтора года назад.
Это расчетные потери платежного баланса – капитального счета и внешнеторговых операций. В целом сокращение валового притока капитала оценивается примерно в $280 млрд за 3,5 года, в том числе около $85 млрд – прямых инвестиций. При этом косвенное влияние санкций – их фактическое распространение на всех, а не только на те компании и банки, которые включены в санкционные списки, – обусловливает три четверти этих потерь. Сокращение прямых иностранных инвестиций, снижение возможностей для займов, уменьшение притока капитала на рынок госдолга увеличивают непосредственный эффект санкций примерно втрое, пишут Гурвич и Прилепский в статье для журнала «Вопросы экономики». Однако недополученный приток капитала частично компенсируется сокращением и встречного валового оттока за счет адаптации компаний и банков к новой ситуации. Так, недобор притока во втором полугодии 2014 г. составил $69 млрд, но с учетом снижения оттока чистый эффект санкций – $58 млрд.
Санкции влияют на приток капитала независимо от цены нефти, однако при ее падении их эффект возрастает, и наоборот – экономика под санкциями страдает от нефтяного шока сильнее, говорит Гурвич. Даже если бы приток капитала сокращался на одинаковую величину и при низких, и при высоких ценах на нефть, в первом случае он был бы более весомым для экономики, так как под влиянием сопутствующей снижению цены нефти девальвации долларовый размер экономики сокращается. По расчетам Гурвича и Прилепского, при дорогой нефти нетто-потери капитала от санкций за 2014–2017 гг. составили бы примерно $160 млрд, или 1,9% ВВП, при низкой цене нефти несколько большие потери – около $170 млрд – в соотношении с ВВП увеличиваются наполовину до 2,8% ВВП.
Помимо платежного баланса санкции затрагивают реальный сектор экономики, что выражается в сокращении инвестиций в основной капитал, розничного товарооборота, ослаблении рубля, ускорении инфляции. Однако влияние спада нефтяных цен на экономику намного сильнее. Согласно расчетам, санкции без падения нефтяных цен сократили бы инвестиции в основной капитал на 3,2% за 2014–2017 гг., спад нефтяных цен без санкций привел бы к сокращению инвестиций на 22,6%, а под влиянием двух шоков инвестиции будут ниже на 24%. Аналогичные расчеты для розничного товарооборота – сокращение на 2,4, 17 и 18%; для инфляции – ускорение на 3, 7 и 8%. Для реального курса рубля влияние только финансовых санкций почти незаметно (снижение на 0,5%), тогда как падение цен на нефть что с санкциями, что без них ослабляет курс примерно на одну и ту же величину – около 27%. Почти нечувствительны к санкциям и реальные доходы бюджетной системы: спад нефтяных цен снижает их на 19%, санкции – еще на 1%.
Но в целом влияние двух шоков не просто суммируется – они усиливают друг друга, заключает Гурвич. По его расчетам, накопленные потери роста экономики в результате такой синергии за четыре года составят 8,4%, или в среднем 2,1 процентного пункта в год. При этом среднегодовые потери от санкций оцениваются в 0,4–0,6 п. п. в год, влияние нефтяного шока – в 2 п. п. в год в среднем. Ранее аналитики ЦБ оценивали среднегодовые потери экономики от санкций в 0,5–0,6 п. п. в год, эксперты МВФ – в 1–1,5 п. п. Прогноз Минэкономразвития с нефтью $50–52/барр. в 2016–2017 гг. (официально он пока еще не пересмотрен) предполагает, что за 2014–2017 гг. экономика сократится на 1%.