Несмотря на быстро прижившуюся моду открещиваться от всякого «наследия», вряд ли кто-то поспорит с тем, что хорошие традиции «тогда» все-таки были. Одна из них, сохранившаяся до сих пор, – 1 сентября, День знаний.
Серьезные, чуть бледные от недосыпания, детские мордашки; мальчишки в «совсем как у папы» костюмах, огромные белые банты девчушек – все это «школьные годы чудесные», неизменно перерастающие со временем в солидную Alma Mater с ее обязательными драными джинсами, зачетками и «бегунками»…
Для кого-то они – уже лишь приятные воспоминания; для кого-то – пока еще «определенный период жизни». Но так уж получается, что по соседству с чудесами в образовательном процессе уживается и масса проблем. Правда, касается это больше родителей, изо всех сил старающихся сохранить для своих чад то самое неповторимое очарование волшебного трио – детства, отрочества и юности, которое когда-то испытали сами.
Своими мыслями о сегодняшней украинской школе, ее неудачах и достижениях, об отечественном образовании в целом в эксклюзивном интервью с корреспондентом ForUm’a поделился украинский политик, лидер партии «Справедливость», экс-министр образования Украины Станислав Николаенко.
– Станислав Николаевич, как получилось, что сегодня государственная школа обходится родителям не намного дешевле частного пансиона?
– Это провокационный вопрос и Вы, как журналист, совершенно правы, задавая его. Такой парадокс действительно существует. Но, с другой стороны, давайте, тогда все школы сделаем частными, потому что там, оказывается, надо меньше платить, хотя это и глубокое заблуждение.
Да, сегодня учеба ребенка в обычной государственной школе обходится родителям минимум в 9-10 тыс. грн в год. В эту сумму, помимо прочего, включена также оплата за коммунальные услуги и, собственно, содержание школы. И это при том, что в нашей стране учебные заведения освобождены от уплаты налогов.
Но, тем не менее, к этому вопросу я бы все-таки подходил с другой точки зрения, а именно: не нужно делать государственные вузы и школы частными, надо навести порядок в образовании.
– И что, после этого финансы сразу появятся?
– А почему сегодня денег нет ни на что? Вот давайте вместе попробуем ответить на этот мировоззренческий вопрос. Любая европейская страна в целом тратит на своих граждан порядка 46-50% ВВП в год – тут вам и средства из госбюджета на образование, медицину, пенсии, а у нас что? У нас всего 28%, но зато олигархи – все вместе и каждый в отдельности – ежегодно увеличивают свои капиталы в 2-3 раза. О чем можно говорить, если в нашей стране 70% экономики «держат» пять промышленных групп?
Вот и получается, что за учебу детей в государственных школах сегодня вынуждены платить родители. Причем делают это, как минимум, дважды – в первый раз в виде налогов на производстве, во второй – платя непосредственный «взнос» в школьный бюджет. Таким образом, оказывается, что в нашей стране не скупой, а бедняк платит дважды, но зато богачи не платят вообще.
Отсюда, соответственно, и возникает парадоксальное явление, согласно которому нынешние государственные школы у нас едва ли не дороже частных. Именно поэтому государственные школы и вынуждены «прессовать» родителей. В противном случае им просто не справиться с кучей проблем в виде протекающей крыши, «сквозящих» окон, неисправной сантехники, скудной библиотеки и прочего.
– Ну ладно, с деньгами понятно. Но разве в таком случае родители не имеют права резонно требовать, чтобы их детей обучали компетентные преподаватели? Ведь известно же, что в большинстве учебных заведений учителя английского, например, не владеют этим языком в совершенстве. Как быть с этим?
– Знаете, а это с Вашей стороны довольно смелое утверждение. Я бы на такое не решился.
Почему тогда, согласно всем международным показателям, по теории мы занимаем в Европе место выше среднего, а по практике где-то посередине или, может быть, чуть ниже? Почему мы ежегодно получаем десятки призовых мест на международных олимпиадах по химии, физике, биологии?
Вот и сейчас я был в Херсоне на конференции, где мне сообщили, что одна девочка из лицея при местном университете выиграла международную олимпиаду по экологии! Как можно при таких оценках говорить, что наши педагоги ничего не знают? Мы очень хорошо сообщаем теорию…
– Я говорю о практике.
– Что ж, ввиду отсутствия в наших учебных заведениях необходимого оснащения, вынужден признать: тут Вы совершенно правы. Практическая сторона применения знаний у нас хромает на обе ноги, но дело здесь не в учителях. По степени влияния на ребенка и его информированности они сегодня занимают третье место – на первом месте Интернет, на втором – телевидение. Сегодня учителям сложно угнаться за изменениями в науке и технике. Подготовка нового, качественного учителя – это огромная задача, которая стоит сегодня перед всей украинской педагогической школой.
А что касается конкретно преподавания иностранных языков: да, здесь действительно есть вопросы. Правда, сейчас ситуация меняется, но не так быстро, как хотелось бы. У нынешних студентов-«иностранцев», будущих преподавателей иностранных языков, сегодня все еще мало практики, хотя я знаю, что многие факультеты стараются устроить им зарубежную стажировку.
– Давайте вернемся к школам. Сегодня в УКРАИНЕ практически в повальном режиме закрываются украинские школы. Как, по-вашему, в чем причина? Это банальная попытка местной власти сэкономить на детях или все-таки политика?
– Мне очень прискорбно об этом говорить, но дело в том, что сегодня закрывают не только украинские, но и русские школы. Для меня это действительно боль, которая рвет мне душу и сердце. В 1965 году у нас было 23600 школ, в 1917-м перед революцией – 14, а сегодня – 19 с чем-то тысяч.
Да, в этом случае никак нельзя сбрасывать со счетов демографическую проблему, сокращение численности населения в любом случае – объективный фактор, но все-таки это не главная причина, по которой закрываются школы. Доминанта здесь – экономическая составляющая.
Сегодня власть экономит на всем. И закрывая школы, она, конечно, экономит бюджет, но…. В общем, это тоже мировоззренческий вопрос, как и тот, о котором мы говорили выше. Сегодня, закрывая школы, власть исходит из критерия месторасположения, а не отсутствия учителей, учеников или учебников. Сегодня, как правило, школы закрываются в хороших местах, где есть земля, территории, которые потом, после использования определенных схем, достаются «кому-то»; тому, кому не претит поживиться за счет наших школьников.
Кроме того, я отнюдь не исключаю в данном контексте и политического момента, а именно: стремления определенной части политиков действительно закрыть украинскую школу. Но все дело в том, что в Украине все школы – украинские, вне зависимости от того, на каком языке там обучают – польском или крымскотатарском. На территории украинского государства все до единой школы считаются украинскими.
– В числе нынешних «образовательных» проблем Вы назвали демографическую. Как считаете, что необходимо предпринять, чтобы демографический кризис не стал причиной разрушения всей системы украинского образования?
– Я думаю, в этом случае на время кризиса правильнее всего было бы сменить норматив наполняемости. В школах, например, на этот «переходный период» разрешить иметь классы численностью не в 5-30 человек, а 3-25, и в вузах, чтобы не один преподаватель был на 20 студентов, как сейчас, а один – на семь-восемь человек, как в Европе.
– Кстати, о вузах. В начале августа министр образования Дмитрий Табачник заявил, что в этом году в 20 украинских вузов не подал заявление ни один абитуриент. Что это, по-вашему: начало «естественного отбора» или «зеленый коридор» коррупции?
– А знаете, с одной стороны – и слава Богу, что какие-то вузы никого не набрали. Значит, таким вузам вообще не место на ниве образования Украины. С другой стороны, опять-таки виноват демографический кризис: в связи с этим в нынешнем году студентов было всего 280-290 тысяч, в то время как в прошлые годы мы набирали полный лицензионный объем, составляющий 460 тысяч мест и даже чуть-чуть больше. То есть в этом году студентов практически вдвое меньше лицензионного объема.
Но вернемся к вопросу – кто не набрал? Слабые частные вузы, их филиалы, которые лично я сравниваю с автобусными кондукторами, «обилечивающими» пассажиров. Только в случае с вузами происходит «одипломливание».
Вы даже не представляете, скольких трудов мне стоило во времена моего министерства бороться с таким вот псевдообразованием. Мне удалось закрыть почти 170 никчемных институтов и филиалов. Это действительно трудное дело, потому что это, прежде всего, борьба с мафией, не жалеющей денег ни на суды, ни на подкупы прессы, ни на дискредитацию действий оппонентов.
Однако мне отрадно, что сегодня сама жизнь показала, что наши студенты все-таки склонны выбирать лучшее. Сегодня они отдают предпочтение солидным вузам, где ДЕЙСТВИТЕЛЬНО можно получить высшее образование, хорошую, актуальную профессию, где качество знаний всегда на уровне.
Что же до этих университетов-лузеров… Я думаю, постепенно они и сами закроются. Мы можем лишь подтолкнуть процесс, например, пересмотром лицензий. Дело в том, что вот так взять и закрыть вуз только потому, что не получилось набора, никто не имеет права. Но, если пристально рассмотреть ситуацию с лицензиями, можно увидеть, каким образом остановить работу такого учебного заведения. Хотя, полагаю объективно, они и сами скоро исчезнут.
– Следующий мой вопрос об учебниках. Специалисты утверждают, что для решения проблем с ними достаточно изменить процедуру закупки. Вы согласны с этим?
– Я, будучи министром, сам набил не одну шишку на этой теме, так что – это непростой вопрос. Я думаю, самое главное тут в том, кто пишет учебники и собственностью какого издательства они являются.
Сейчас у нас учебники пишут частные авторы, затем эти книги становятся собственностью частных издательств, у которых государство потом их покупает. Таким образом, частные издательства как бы выигрывают у государства тендеры, и, пользуясь «правом собственника», начинают за государственный счет печатать учебники и, выдавая их за свои, насыщают перед 1 сентября рынок. А государственные печатают позже и привозят их, извините, уже в «свинячий голос».
– Ясно. Но какой выход?
– Надо серьезно загрузить этой проблемой Национальную Академию педагогических наук Украины, министерство, практиков. Необходимо создать единую программу содержания образования с тем, чтобы учебник по предмету был один – государственный, отвечающий государственным требованиям и стандартам на все сто процентов, а к нему аудио-видео комплект пособий. Все остальное пускай будет альтернативной учебной литературой, и пишется и издается на частной основе.
Но государственный учебник должен быть один. Мощнейший и проверенный. Он должен быть в каждой школе, у каждого ученика. А частные авторы и издатели, если хотят, пусть упражняются в написании дополнений.
– Станислав Николаевич, учитывая, что 1 сентября все-таки праздник, давайте закончим нашу беседу на позитивной ноте. Что Вы пожелаете нашим читателям в этот день?
– Считается, что «освітянин» – это тот, кто освещает путь. Поэтому нижайший поклон всем нашим учителям, и в частности, моей первой учительнице; всем тем, кто вел нас по жизни и учил – спасибо им огромное.
А нашим читателям хочу сказать: учитесь, читайте. Как говорил классик: «I чужому научайтесь, й свого не цурайтесь».
Знания – это такая сила, которая может каждого человека вывести на орбиту, нужно только не лениться. Я считаю, что образование – это огромный потенциал Украины, который поможет нашей стране выйти из затяжного кризиса.
