Принято считать, что «архитектура» - это всеобъемлющий термин, в котором есть «место» спроектированным зданиям, роду деятельности, области знаний, а также сфере интересов и влияния. Однако для некоторых слово «архитектура» - живая музыка, а сама профессия – и не профессия вовсе, а призвание.
О состоянии современной украинской архитектуры в эксклюзивном интервью корреспонденту ForUm’a рассказала депутат первого созыва Верховной Рады, известный архитектор и общественный деятель, профессор Лариса Скорик.
- Лариса Павловна, в каком состоянии сегодня украинская архитектура? Есть что-то, что Вас, как профи, шокирует?
- Сейчас много говорят о застройке Лавры, но я ничего об этом не знаю. Мне кажется, ее пока еще никто не трогает, слава Богу, а вот поползновения некоторых построить недалеко от монастыря – это да. И тут, в общем-то, нечему удивляться, ведь печальный пример этому у нас уже есть. Видимо, он этими «энтузиастами» и двигает.
- Вы имеете в виду ресторан рядом с башней Кушника?
- Да, в свое время г-н Кухаренко, который ведает у нас охраной памятников, дал разрешение поставить ресторанчик прямо впритык башни Кушника, которая сама по себе является памятником архитектуры, а кроме того еще и входит в ансамбль самой Лавры. Естественно, после этого всем теперь что-то хочется построить.
Желающих, в самом деле, очень много, потому что именно те, кто должен охранять историческое наследие, позволяют за соответствующие активы построить кому угодно все, что угодно и где угодно. Такая ситуация у нас уже много лет, а если точнее, то двадцать – приблизительно столько на своем посту находится г-н Кухаренко. За этот период в столице эти экзерсисы повырастали как грибы после дождя. А Кухаренко при этом еще смеет говорить: «Мне выкручивали руки». Ну, так если тебе выкручивали руки, иди или к травматологу, или пиши заявление об освобождении с должности, или подавай в прокуратуру. Я это так понимаю. Хотя мы все прекрасно знаем, за какие мзды он дает себе «выкручивать» руки…
В общем, то, что городские деятели, обязанные охранять памятники архитектуры, ведут себя совершенно бессовестно – это факт. И подтверждение тому то, что устроили возле костела св. Николая на Большой Васильковской. Хотя это еще полбеды, а вот то, что возникнет напротив, загубит своей высотой, массой и масштабами весь храм, который рядом с ним покажется игрушечным.
- А что там?
- Там запроектирован большой комплекс и почему-то в псевдоготике. А ведь никогда нельзя подделываться «под старину», потому что она давно ушла. Культура не может волочить за собой в будущее часть прошлого, потому что от этого страдает настоящее. А архитектура становится просто подделкой.
Да что там говорить, если недавно был утвержден проект примерно такого же дома-монстра как на Грушевского, 9А, который всех пугает недалеко метро «Арсенальная». И это будет второй такой же урод, который снивелирует всю эстетическую и тектоническую ценность наших берегов-круч, стоявших тысячелетиями.
- Зачем же строить то, что уродует?
- Затем, что отсутствует элементарная внутренняя культура. И тут уж с этим ничего не попишешь. Но главное – это, конечно, жажда наживы, которая всегда есть у человека, не имеющего внутренней интеллигентности. И что тут ни говори – на «нет», как говорится, и суда нет. Человек, не отягощенный настоящим интеллектом и интеллигентностью, всегда будет так себя вести.
Эти слова я сейчас, между прочим, адресую нашему городскому управлению по охране исторической среды. Гончары и кожемяки, они сделали в архитектуре чудовищный китч, уничтожив то великолепие, которое было и могло служить образцом городской народной архитектуры, о которой теперь можно прочитать только в каких-нибудь редких книгах. И это все происходит на наших глазах.
- А что же Союз архитекторов?
- О, тут я должна абсолютно однозначно сказать: Союз архитекторов меня давно и самым глубочайшим образом разочаровал. Там рутина, не имеющая ни малейшего отношения к борьбе за чистоту архитектуры, стиля. Притом, что на самом деле, это ведь дорого не стоит, для этого даже не надо хватать за руки министров. Просто нужно сделать общественный протест, напечатать об этом во всех возможных и невозможных изданиях, обратиться во всемирную Ассоциацию архитекторов, тем более, что мы в нее теперь вроде бы входим.
Но наша «національна спілка» – это мертвое царство. Они только умеют сказать «фе», уместное, правда, только где-то на кухне. А теперь я хочу спросить: если у нас есть Союз архитекторов, и мы исправно платим туда членские взносы - лично плачу их, начиная где-то с 1967 года, то какой от него толк?
Печально. Сегодня Союз архитекторов – это советский образец, который всегда был подвластен какой-то линии. Теперь, когда линии в принципе нет, там все равно декларируется то же самое – «сиди и не высовывайся». Я не хочу сказать, что там все одинаковые, но, к сожалению, те, от кого больше всего зависит, и привели нашу архитектуру в то состояние, в котором она сейчас.
- Неужели киевлянам нужно привыкать к мысли о том, что скоро мы просто похороним свою архитектуру?
- Я не думаю. Сейчас мы – те, кто, как говорится, «никогда не спит» и могут хоть как-то повлиять на ситуацию, очень интенсивно работаем над тем, чтобы Киев получил зонинг (западный термин: форма законодательного регулирования использования земель населенного пункта на местном/муниципальном уровне – авт.). И я очень счастлива от того, что, благодаря нашим усилиям Черновецкий подписал и выделил деньги на то, чтобы этот зонинг был сделан.
И когда он будет сделан буквально до квартала, а кроме него еще и градостроительный кадастр (открытая официальная территориальная информационно-правовая система регистрации и хранения градостроительных регламентов освоения территории, использования и преобразования недвижимости, необходимых органам государственной власти, органам местного самоуправления, гражданам и юридическим лицам для реализации их прав и обязанностей при осуществлении градостроительной деятельности – авт.), где четко определят границы всех парков, скверов и сквериков хотя бы для центра города, распишут какой емкости, параметров и назначения может быть и должно то или иное здание – как во всем цивилизованном мире, это будет означать, что те, кто захочет построить там «все, что угодно» сделать этого уже не смогут.
- Зонинг – это что-то вроде «зеро» для главного архитектора?
- Между прочим, должна Вам сказать, в абсолютном большинстве цивилизованных стран нет должности «главный архитектор города». Эта должность дошла до нас из советских времен. Еще в Москве осталось до сих пор, но, мне кажется, ее потихоньку тоже уже будут упразднять. А все потому, что никакой главный архитектор не может быть назначен!
Главными архитекторами становятся благодаря своим творениям, которые определяются высочайшими международными премиями, а не какими-то чиновничьими креслами. Главный архитектор – это великая беда потому, что если он действительно практикующий – а архитектор и должен быть таким – это значит, что хотите вы того или нет, но он будет лоббировать свои интересы.
К сожалению, наша человеческая природа еще так слаба, а высота интеллекта и интеллигентности так низка, что в нынешнем архитектурном цехе вполне может случиться еще раз какой-нибудь большой или малый Бабушкин, «протягивающий» свои проекты, и даже если они будут «вкусными», все равно это будет чревато. Нигде в мире нет градостроительных советов, на которых собираются «тусовки», чтобы поговорить на тему: «Это мне нравится. А это не нравится». Если автор нравится, значит, его творение изумительно, хотя на самом деле оно может быть просто чудовищным. Еще начинаются какие-то договоренности, «междусобойчики» типа «ты сейчас меня поддержи, потом я тебя поддержу». Вот это все совершеннейшая чушь, которой не должно быть.
Вместо этого должны быть жесткие правила – зонинг, и Главное управление по вопросам развития города. И пусть уже в структуре этого управления будут специалисты так называемого теоретического плана, и специалисты по транспорту, по инженерным сетям, по коммуникациям, по экономике, по праву и юридическим проблемам.
А сегодня же такие технические условия, что бедные заказчики и проектанты вынуждены бегать и выбивать все, что им нужно по разным техническим и инженерным службам. А такое обязательно должно быть отменено. И техусловия на подключение к разным сетям тоже должно давать Главное управление. Только в таком случае заказчик и проектировщик честно и непредвзято смогут получить разрешение на строительство того или иного объекта.
- Как принимают это западное «новшество» ваши коллеги по цеху?
- На сегодняшний день зонинг должен пройти огромное обсуждение, не только профессиональное, но и общественное и только после этого он может стать документом, к которому нельзя «протягивать руки». Нельзя потому, что будет риск получить по тем самым рукам при помощи правоохранительных органов.
Это должен быть единственный закон, который будет работать в Киеве, а тогда уже можно будет говорить о реформах. Сейчас не имеет никакого смысла особо менять людей. Конечно, непрофессионалов нужно изгонять отовсюду – это сто процентов, потому что в последнее время мы из-за них уже насмотрелись разных чудес – наблюдали, как экономисты разбирались в генпланах.
Но самое главное – я повторюсь, параллельно с тем как сейчас корректируется генеральный план обязательно нужно сделать этот зонинг, поскольку он очень сильно поможет. Это неправда, что сначала нужно сделать новый генплан, а потом зонинг – ничего подобного, это вещи параллельные. Зонинг – это как раз больше подспорье для того, чтобы генплан был грамотным и мог существовать долго.
Меня совершенно пугает, что в городах останется должность главного архитектора. В городах не должно быть градсоветов. Архитектурные достоинства, архитектурные направленность объекта – это ответственность архитектора. И это также, как ответственность музыканта перед публикой или композитора за сочиненную музыку. И никто не имеет права говорить им «мне нравится», если эту музыку не принимает общество. Они просто должны уйти со сцены – и все. И с архитекторами также. Они должны быть по-настоящему лицензированными. Вы посмотрите, у нас сейчас как грибы расплодились какие-то непонятные проектные мастерские, где лицензии непонятно каким образом добыты. Так вот и это должно быть пересмотрено. Притом, что я совершенно уверена, что это прерогатива «Горстроя», который должен следить за ними, поскольку в его недрах находится инспекция, которая проводит экспертизу и выдает лицензии. Они сейчас обязательно должны этим заняться, и я уверена, что именно так это и будет происходить.
Если бы у нас был настоящий Союз архитекторов, такой, каким хотелось бы его видеть, это была бы Ассоциация архитекторов, которая давала бы и по лицензиям. Ведь стать настоящим архитектором – это не значит просто получить диплом. Это еще и работа маэстро – для того, чтобы набраться ума и умения. А у нас открывают мастерские через два-три года после окончания института, разве это правильно?
Поэтому я и говорю, что сейчас время реформ. И если мы его сейчас упустим, то никогда не выберемся из болота. А про нас на всех уровнях будут говорить: Украина – тотально коррумпированная страна. Я уверена совершенно, что абсолютным, категорическим лекарством от коррупции будут только реформы.
Сейчас нужно заниматься не огульным злопыхательством, а помогать друг другу. Помните, Бах писал на своих произведениях – «тонко темперировано». Так вот нам сейчас нужны именно такие – тонко темперированные действия. И профессионализм. А главное – не наделать глупостей.
- Лариса Павловна, давайте теперь поговорим о памятнике основателям Киева. В том, что он развалился, многие столичные жители усмотрели «знак свыше», поскольку это произошло на той же неделе, что и инаугурация. Некоторые в связи с этим даже вспомнили историю – приметы с коронации последнего Романова. Вы что скажете?
- Да глупости все это, базарная чушь. Если этот народ и дальше будет верить всяким «забобонам», то говорю Вам – у него грустное будущее. Никакой это не знак, просто уже потеряла прочность металлическое соединение – вот и все.
Это нормально. Такое всегда происходит. В свое время поспешили, как у нас принято, к какому-нибудь открытию, быстро-быстро и вот, пожалуйста, результат. Теперь поправят, и все будет в порядке. Сделают, как надо. Надеюсь.
- Лариса Павловна, и последний вопрос: сейчас на кладбищах очень модно стало рядом с обычными могилами воздвигать прямо таки монументальные склепы и усыпальницы. Как Вы считаете, это правильно?
- Знаете, я львовянка «в поколениях», во мне много австрийской крови, но я, как и Иван Франко, считаю себя украинкой. Так вот я привыкла, что склепы – это нормально, и они есть везде, притом, как у бедных, так и у богатых.
Лычаковское кладбище во Львове, например, на 70% состоит из разных склепов. Оно является музеем. На Лычаковку приезжают туристы, чтобы посмотреть на всю эту красоту.
Пускай и в Киеве и в других городах на кладбищах будут склепы. Надо только, чтобы они были сделаны со вкусом и чувством меры, а для этого, естественно, необходима интеллигентность родственников усопших.
Я, вообще, минималист по натуре. И считаю, что в архитектуре тоже все эти навороты – от безвкусицы и от лукавого. Самое главное в архитектуре – это чистая тектоника, которая всегда создаст прекрасный образ, как изнутри, так и снаружи. Самое главное в любом строении – минимум затраченных средств и максимум эстетики и гармонии. Ведь дело не в богатстве, а в красоте и аскетизме. А у нас, получается, чем больше наворотов, тем лучше.
Вот, например, семья Порошенко соорудила себе фамильный склеп на одном из столичных кладбищ. Там золота немеряно и всего остального тоже. А как по мне – так безвкусица чудовищная. Вместо того чтобы воздвигать чудовищные склепы, лучше искренне помолится за своих усопших близких, которым уже ничего не надо, кроме молитвы.
На месте тех, кто не может поставить себе такой склеп я, наоборот, не расстраивалась бы, а была довольна, что не могу водрузить своим дорогим усопшим такую безвкусицу. Кстати, вот это царапание гранита и портреты на нем – это тоже от дикой безвкусицы. Люди просто не знают, их никто не учил, что этого делать нельзя. На граните ни в коем случае ничего не царапается, на нем только что-то выбивается.
А, вообще, мне кажется во всем, что касается человеческой культуры самая большая проблема у нас не на кладбище, а в жизни. В то время, когда такие проблемы в государстве, нечем лечить детей, больных онкологией – я уже не говорю о туберкулезе и всем остальном, все эти светские тусовки, которые нам показывает Катя Осадчая – вот этого не должно быть.
Мы собирали деньги на «Больницу будущего». Где она? И где, вообще, гуманность нашего общества, в котором дети умирают потому, что их нечем лечить? Эти наряды, безумно дорогие машины, бесконечные особняки и квартиры. Люди, остановитесь, оглядитесь, подумайте – это же все наказуемо. Если не сегодня, то послезавтра. Если не послезавтра, то через вечность.
