Журнал Новое Время назвал пять самых денежных схем в сфере госмедицины, которые уничтожила Ульяна Супрун, чем нажила себе могущественных врагов.
5 февраля Окружной админсуд Киева по иску депутата от Радикальной партии Игоря Мосийчука временно отстранил Ульяну Супрун от исполнения обязанностей главы Минздрава. Она, мол, некомпетентна и до сих пор имеет американское гражданство.
Рассмотрение дела по сути состоится 15 февраля.
Однако есть более фундаментальное объяснение тому, почему фамилия главы Минздрава не покидает заголовки новостей.
Супрун, бывшая американка, приехавшая на родину предков делать реформы, стала флагманом этих изменений. В конце прошлого года НВ опросил полсотни экспертов, пытаясь узнать, кого они считают главным реформатором страны, - и большинство отдали голоса именно за Супрун. Затеянные ею изменения столь масштабны, что взбудоражили всю страну и коснулись миллионов украинцев.
При этом чиновница с лета 2016 года живет и работает в статусе и. о., потому что уже 2,5 года в Верховной Раде не могут найти достаточного количества голосов для ее назначения полноценным министром.
И едва ли не с первых дней работы Супрун во главе Минздрава против нее начали вести борьбу оппоненты – как авторитетные медики, так и народные депутаты.
Профильный парламентский комитет по вопросам охраны здоровья, возглавляемый Ольгой Богомолец из Блока Петра Порошенко (БПП), и вовсе стал коллективным врагом Супрун, дважды пытавшимся снять чиновницу с должности.
По мнению Алексея Шершнева, совладельца сети клиник Ilaya, постоянные попытки уволить и. о. министра происходят потому, что проводимая Супрун и ее командой реформа затрагивает интересы тех, кто сидит или сидел на коррупционной ренте. «Они ее [Супрун] воспринимают как угрозу», - говорит Шершнев.
А Дмитрий Шерембей, руководитель пациентской организации 100% здоровья, поясняет, что даже иск Мосийчука в этом аспекте неслучаен. Радикальная партия, по его словам, связана с Оппозиционным блоком и теми его членами, которые ранее зарабатывали на медицине. В частности, речь идет об экс-министре здравоохранения Раисе Богатыревой. «У них уже 2,5 года нет доступа к коррупционным схемам, и они хотят это вернуть», - утверждает Шерембей.
По оценкам активиста, на госзакупках лекарств бизнесмены от медицины получали долю в 40% с каждого потраченного государством 1 млрд грн.
В те времена, когда Богатырева руководила Минздравом, соответствующим комитетом Рады командовала тоже регионалка Татьяна Бахтеева. Сегодня она является депутатом Оппоблока и входит в число членов все того же комитета.
НВ отобрал пять самых денежных схем в сфере государственной медицины, которые уничтожила Супрун и ее команда.
1. Излечение госзакупок
В 2015‑м Украина перешла на госзакупки лекарств через международные организации.
В итоге, по данным Счетной палаты, бюджет стал ежегодно экономить 40% от сумм, выделенных на эти цели. К примеру, в 2018‑м на госзакупки лекарств ушло 5,9 млрд грн. Соответственно экономия составила 2,36 млрд грн.
Решение о международных посредниках нужно каждый год продлевать на уровне правительства, что регулярно и делал Минздрав Супрун.
Сейчас ведомство пользуется услугами трех крупных международных организаций: Crown Agents, Программа развития ООН и UNICEF.
Сэкономленные деньги Минздрав направляет на приобретение дополнительных лекарств, например для лечения лейкоза.
На сегодня по одному только направлению взрослой онкологии 90% препаратов закупаются дешевле, чем в 2014 году, говорит Елена Щербан, руководитель медицинского направления ЦПК. Для примера она приводит цену популярного в онкологии препарата Бикалутамид: она снизилась в 19 раз.
Почему так получилось? Виктория Тимошевская, директор программы общественного здоровья Международного фонда Видродження, отвечает просто: в деле госзакупок лекарств появился общественный контроль, и одновременно исчезла коррупция.
Прежде государство закупало препараты на тендерах. И их победителями, как правило, становились компании, связанные с известными в фармбизнесе людьми, поясняет Щербан. Она называет их фамилии: бизнесмены Елена Миронова и Петр Багрий, а также Богатырева.
Компания Мироновой Людмила-Фарм, по данным исследовательской компании SMD, после реформы в разы сократила свою долю в госзаказе: в 2017‑м у нее осталось лишь 1,2%.
Фирма Фармадис Багрия до реформы также выигрывала заметную часть тендеров. Но к 2017‑му, по оценкам SMD, ее успехи сократились в разы, — до 1,8% от общего числа госконтрактов.
Вестерфарма, компания Богатыревой, была в прошлом ключевым поставщиком препаратов для больных СПИДом в рамках программы закупок Минздрава. В декабре 2014‑го фирма получила 50 млн грн предоплаты за лекарства. Однако, по данным ЦПК, так ничего и не поставила. После этого Вестерфарма исчезла.
Имела свой интерес в сфере госзакупок и Богомолец, убеждена Щербан. По ее словам, Игорь Кирилюк, четвертый муж главы парламентского комитета по здравоохранению (которая теперь стала еще и кандидатом в президенты), является партнером адвокатской фирмы Паритет и обслуживает ряд крупных отечественных фармкомпаний. «Я лично слышала, как Богомолец говорила, что лоббирует интересы украинских фармпроизводителей, которым закупки лекарств через международные организации принесли проблемы», - признается эксперт.
Богомолец на просьбу НВ о комментарии не откликнулась.
2. Реанимация сердец
Три года назад Минздрав начал реформу системы лечения сердечно-сосудистых заболеваний.
Ведомство Супрун почти в три раза увеличило закупку стентов - расширителей сосудов, необходимых для экстренных операций при остром инфаркте. В итоге у большего числа людей появился шанс на спасение, а закупочная цена стентов упала с 2,5–9,8 тыс. грн. до 2–3,4 тыс.
Министерство изменило и систему их распределения. Раньше ведомство передавало эти расширители для бесплатной установки пациентам (не всем, а только экстренным) областным управлениям здравоохранения. Размер партии зависел от численности населения региона. Теперь Минздрав направляет стенты больницам с учетом числа проводимых ими операций.
Среди критиков реформы оказался Борис Тодуров, глава киевского государственного Института сердца.
Это лечебное заведение устанавливало и устанавливает значительную часть стентов - в областях лишь у редких больниц было оборудование, необходимое для подобных операций. Об этом говорят в Минздраве.
Сейчас же министерство стало развивать региональную сеть центров, способных проводить стентирование. И хотя в распоряжение Тодурова теперь стало попадать больше стентов для бесплатной установки, у клиники появились конкуренты. А ведь до 2016‑го часть неиспользованных в областях бесплатных стентов возвращалась в столицу, что и позволяло Институту сердца проводить подобные операции за деньги.
«[Раньше] часть стентов держали в ящиках, чтобы дать кому нужно. Никаких критериев распределения не было. Процесс происходил бесконтрольно», - объяснял ранее изданию Insider Александр Линчевский, замминистра здравоохранения.
Институт сердца продолжал брать плату с пациентов за установку государственных стентов и после начала реформы. По словам Тодурова, госбюджет оплатил лишь стоимость стентов, а на часть расходных материалов и амортизацию оборудования денег не выделил.
Но Линчевский уверяет: институт получил не только сами стенты, но и все остальное.
Расследование программы Наші гроші показало: в 2015 году срочная операция по установке четырех стентов в институте Тодурова обошлась одной из пациенток в 200 тыс. грн. Общее число подобных операций установить трудно.
Как выяснили Наші гроші, главврач и члены его семьи могли зарабатывать еще и на закупках.
За два года фирма Профи Ко, учредителем которой был зять главы Института сердца, получила от института около 15 млн грн за поставки товаров. Из них более 13 млн стали результатом победы Профи Ко на двух тендерах, на которых институт купил шовные материалы по цене выше рыночной.
Как отметили в своем расследовании Наші гроші, параллельно Минздрав тоже покупал шовные материалы и обеспечивал ими Институт сердца бесплатно.
По оценкам ЦПК, клиника Тодурова регулярно приобретала лекарства по цене выше рыночной.
Сам Тодуров в декларации за 2016 год при официальной зарплате в 173 тыс. грн указал 11 млн грн сбережений.
На просьбу НВ о комментарии Тодуров не ответил.
3. Преодоление инсулинозависимости
В 2017 году с подачи команды Супрун в Украине начал работать единый электронный реестр инсулинозависимых пациентов. Всех больных сахарным диабетом второго типа - именно им регулярно нужно принимать инсулин - внесли в защищенную компьютерную базу, которую видит только врач и провизор. Первый выписывает электронный рецепт на этот препарат. А второй, сверяясь с реестром, выдает его больному бесплатно или по льготной цене.
В Украине официально, по документам, получали инсулин 220 тыс. пациентов. Но после того как заработал реестр, их вдруг стало 174 тыс., рассказывает Линчевский.
Разница в 46 тыс. больных оплачивалась из государственного и местных бюджетов, уточняет замминистра. «Есть разные схемы, как зарабатывали департаменты [здравоохранения при городских и областных администрациях], - рассказывает он. - Кто‑то завышал цены на инсулин, кто‑то выписывал [рецепты на него] мертвым душам».
Речь идет о немалых суммах: по оценкам Линчевского, раньше государство закупало инсулин на 1,4 млрд грн, а в 2018‑м на эти цели бюджет потратил 1,2 млрд грн.
4. Пилюля для высшей школы
Минздрав уже давно продавливал реформу оценки знаний студентов-медиков.
И добился своего: с этого года качество вузовского образования начнут оценивать по‑новому.
Прежде студенты сдавали только экзамен КРОК - тест их врачебных знаний, который принимал специальный центр при Минздраве. Теперь к нему добавились три экзамена: по иностранному языку, клинический по практическим навыкам, а также международный по основам медицины. Последний готовит всемирный совет медицинских экзаменаторов, рассказывает Линчевский. А ответы проверяют за границей.
Новации сделают проверку знаний более объективной и сократят коррупционные риски. Ведь традиционное тестирование, как уверяет Линчевский, можно было купить - примерно за $ 3,5–4 тыс. С международным экзаменом подобную операцию не провернешь.
Потому‑то новшеству воспротивились ректоры вузов. «Истерика фантастическая, - говорит Линчевский. - Все ректоры мечтают его [международный экзамен] «убить», потому что он мешает продавать дипломы, особенно иностранцам».
На почве новаций у Минздрава возник конфликт с Катериной Амосовой, ректором столичного Национального медуниверситета. В феврале 2018 года ее вуз не заключил договор с Центром тестирования, из‑за чего студенты-стоматологи не могли сдать квалификационный экзамен. Минздрав тут же разорвал контракт с Амосовой, однако она восстановилась через суд.
Всего скандального ректора увольняли трижды: в последний раз 8 января 2019‑го. Однако спустя две недели тот же Окружной админсуд Киева, который сейчас рассматривает иск Мосийчука к Супрун, приостановил приказ об увольнении Амосовой. А также запретил кому‑либо кроме нее занимать должность ректора.
5. Оздоровительные процедуры для больниц
С 2016 года каждая больница в Украине обязана публиковать список имеющихся у нее лекарств на доступных для пациентов местах, обновляя эту информацию еженедельно.
Наличие лекарств, приобретенных за бюджетные средства, можно теперь проверить и на сайте eliky.in.ua.
По словам самой Супрун, до этого больницы скрывали от пациентов препараты, которые покупались за госсчет, перепродавали их аптекам, зачастую находившимся в самом же медучреждении.
Резонансный пример подобных схем Минздрав обнаружил во время проверки детской специализированной больницы Охматдет летом 2018 года.
Оказалось, что 12 препаратов, которые родители маленьких пациентов регулярно покупали по требованию врачей больницы в аптеках, пылились на складе. Причем это были те самые бесплатные лекарства. Кроме того, в больнице обнаружили более 8 тыс. единиц просроченных лечебных средств более чем на 10 млн грн.
