С 2014 года, когда началась агрессия России, Украина живет от мобилизации к мобилизации. Их наша страна пережила уже шесть. Вместе с тем постоянно идут разговоры о необходимости создания профессиональной армии. Для многих фраза «профессиональная армия» ассоциируется с фразой «контрактная армия». Правда так же как «новая полиция», на подготовку которой выделяется два месяца, далеко не всегда проявляет свой профессионализм, так именно и контрактную систему не всегда целесообразно отождествлять с профессионализмом.
Однако нельзя не подчеркнуть, что действительно на третьем году войны украинские военные достаточно в сжатый период воевать научились. И это при том, что до 2014 года армия не только уничтожалась, но и в обществе Вооруженные силы все более ассоциировались с эфемерным термином с советских времен. Сегодня нельзя не сделать акцент на том факте, что украинская армия несколько лет противостоит российскому нашествию в перманентных боях. Это тот опыт, который имеют далеко не все армии Евросоюза.
В среду Президент Петр Порошенко принял доклад Министра обороны Степана Полторака и начальника Генштаба ВС Украины Виктора Муженко о завершении процесса освобождения в запас военнослужащих в рамках шестой волны демобилизации. На встрече прозвучали цифры и тенденции, связанные с ситуацией во ВСУ. Президент отметил, что «отныне ни одного мобилизованного на фронте, в зоне АТО нет. И ВСУ полностью должны быть обеспечены добровольцами, воинами-контрактниками, хорошо подготовленными, мотивируемыми, обученными и обеспеченными». И прибавил: «За это время украинские войска прошло большое расстояние. Сегодня мы имеем качественно новые Вооруженные силы Украины». Такую тенденцию глава государства связывает с Минскими договоренностями — давняя мантра, которая вроде бы должна оправдать подписание Минска-2. Правда, именно в течение трех суток после подписания этого документа враг занял Дебальцево. Ситуация выглядела так, как будто Кремль взял ровно столько сколько ему было нужно — основную территорию угольного бассейна и ключевые транспортные узлы.
Но армию 2016-го и 2014 года сравнивать трудно. Она действительно изменилась, хотя и в настоящее время ряд экспертов высказывают критические мысли, относительно верности избранной стратегии в реформировании Вооруженных сил. В начале сентября Порошенко заявил, что «украинская армия уже на 75% контрактная», кроме этого, «в текущем году 50 тысяч украинских добровольцев записались в Вооруженные силы».
Насколько эффективным является курс реформирования ВСУ, «День» поинтересовался у экспертов и военных.
«ЭВОЛЮЦИЯ В РУКОВОДЯЩИХ ЗВЕНЬЯХ УКРАИНСКОЙ АРМИИ НЕ СОСТОЯЛАСЬ»
Михаил «Polyglot», офицер ВСУ:
— Ситуация с Вооруженными силами очень хорошо выглядит в официальных заявлениях, но на практике не так все радужно. Это опасная иллюзия, которая у рядового гражданина вызывает впечатление, что проблема решена. Обычно существуют позитивные сдвиги, например, в вопросе вещественного и денежного обеспечения. Но во всем другом я не наблюдаю ничего хорошего. Самые главные изменения должны были бы состояться в высшем руководящем звене военного командования. Они не состоялись. В воюющей армии делается акцент на выполнении таких действий, которые не используют опыт последних двух лет войны. В учебные планы никаких из этих уроков не внесены. Таким образом, в учебных центрах военных готовят по программе страны, которая не собирается ни с кем воевать. Их сценарии абсолютно оторваны от реальности. В настоящее время поднимают головы те офицеры, которые в 2014 году не принимали никаких решений, или наоборот принимали преступные решения, которые дались нам большой кровью. Относительно этих людей не начато ни одно из расследований, и они не только на тех именно должностях остались, но и кое-кто пошел на повышение. Это пахнет кумовством. Это мое мнение как военнослужащего, который пришел на войну в 2014 году и прошел путь от солдата до офицера. И с уверенностью утверждаю, что эволюция в руководящих звеньях украинской армии не состоялась.
«В АРМИИ НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ ОГРОМНОГО ОТТОКА КАДРОВ В РЕЗУЛЬТАТЕ ДЕМОТИВАЦИИ»
Валентин БАДРАК, директор Центра исследований армии, конверсии и разоружения:
— Понятие контрактной армии абсолютно не адекватно армии профессиональной. Армию профессиональной можно будет считать тогда, когда мы увидим, что свыше 50% солдат и сержантов боевого состава будут теми контрактниками, которые отслужили три и больше лет. Тогда мы можем говорить, что это является признаком профессиональной армии. В армии не должно быть огромного оттока кадров в результате демотивации. А когда у нас в сентябре появляется вотировка Президентом закона о возможности контрактников увольняться, то это значит, что существуют проблемы именно с мотивацией. Часть этих контрактников является теми, кто хотел бы разорвать контракт, но не может этого сделать из-за упомянутой президентской вотировки. То есть, людей удерживают искусственно, в результате чего и возникают такие показатели относительно количества контрактников.
Относительно самих контрактников, то причиной высокого набора на контракт является не столько стремление ребят служить, сколько условия экономического кризиса в стране, который толкает юношей идти в армию. Поэтому государство делает расчет на то, что отслужившим срочную службу молодым людям предлагается остаться в ВСУ по контракту, ведь дома их не ждет работа, и перспектив нет. Это не качественная мотивация, ведь человек просто находится в ситуации безысходности и воспринимает контрактную службу как определенный переходный период, а не как свое осознанное призвание с соответствующей мотивацией для обретения опыта и роста. А последнее и является внутренней мотивационной базой для формирования профессионализма.
Безусловно, для мобилизации сил в настоящее время необходимы разные инструменты для того, чтобы быстро сформировать оборону. Но в стратегической перспективе упомянутые методы не являются эффективными для формирования профессиональной армии. Как говорил педагог Антон Макаренко, здесь нужны перспективные линии, то есть необходимо показать солдату, сержанту его будущее, его выгоды, его перспективы, равно как и перспективы для его родных, ведь идет речь об опасной профессии с высокими рисками для здоровья и жизни. Ранняя пенсия, льготные условия для получения жилья, то есть то, что мы всегда называли мотивационным пакетом. Есть ряд административных возможностей, которых государство пока еще не использует.
Нам известно, что есть некомплект в зоне боевых действий. Этот некомплект также свидетельствует об определенных демотивационных моментах и ошибках в развитии армии будущего. Держать, с одной стороны, огромную армию численностью приблизительно 250 тысяч человек, на содержание которой идут средства, в том числе из бюджета на перевооружение, а с другой стороны — говорить о контрактной армии — это значит не профессионализацией, а искусственной профессионализацией.
Нужно создавать профессиональное ядро из людей, которые находятся непосредственно в зоне боевых действий. Я соглашаюсь с тем, что нужно осуществлять ротацию, чтобы получали именно боевой опыт как можно больше военных. Ведь таким образом, в случае масштабной агрессии, у нас будет достаточно мощный резерв с соответствующим опытом, а не теоретическим представлением. Необходимо из этих людей, пользуясь относительной передышкой, создавать профессиональное ядро армии. Нужно также переформатировать многочисленность войска, ведь такое количество военных не может быть профессиональным. Нужен акцент на качестве и комплекте.
