Наши абитуриенты, поступая, не знают, будет ли востребована их специальность в 2022-м. В очередном интервью из образовательного цикла ForUm`a о ценности украинского диплома, реальных потребностях бизнеса и альтернативах академическим вузам рассказал экономист, консультант, преподаватель Киево-Могилянской бизнес-школы Алексей Геращенко.
- Майская обложка американского журнала NewYorker, авторы которой иронично рассказали о невостребованности выпускников вузов, вызвала ажиотаж в сети. Неужели проблема качества образования настолько глобальна?
- Я смотрю на вопросы образования немного под другим углом. В 19-20-м веке подготовить человека по какой-то конкретной специальности было гораздо проще, чем в 21-м. Просто потому, что эти специальности сами по себе были достаточно прогнозируемы и предсказуемы.
В интернете есть популярный ролик 2012 года, он называется «Did you know?». В этом видео собраны поразительные различные интересные факты о том, насколько быстро меняется наша жизнь, как на нее влияет интернет и цифровые технологии. Например, в этом ролике рассказывается, что десяти самых высокооплачиваемых профессий 2010-го года, по состоянию на 2005-й год еще даже не существовало. Это говорит о том, что люди, которые в 2005-м году шли учиться, априори не могли выбрать одну из самых востребованных через пять лет специальностей. То же самое касается и нынешних абитуриентов. В 2016-м году они становятся первокурсниками, через пять-шесть лет будут выпускниками. Но в 2022-м году мир может быть совсем другим. Тогда могут появиться специальности, которых сегодня просто не существует.
Потому мне кажется, что само образование кардинально меняется. И этого не стоит бояться. Образование прошлого было настроено на то, что ты будешь чем-то заниматься всю жизнь. Для поколений наших родителей или бабушек-дедушек, все было очень четко: специальность получали, чтобы ею заниматься всю жизнь. Сейчас это бесперспективно.
Например, Вы сейчас журналист, я – экономист, и далеко не факт, что через несколько лет эти роли не трансформируются во что-то совершенно другое. Поэтому образование испытывает потребность в фундаментальном переосмыслении. Нужно ли вообще учиться 5-6 лет, если все так быстро меняется? Это вопрос для дискуссии. Может, мы просто привыкли, что в университете учатся 5-6 лет и никак иначе? Нужно ли, чтобы человек помнил очень много информации? Тоже вопрос. Если информацию можно за две секунды найти в поисковике, то нужно ли ее помнить, или достаточно просто знать, как и где искать? Нужно ли сейчас фиксировать в документе об образовании, что ты именно слесарь, плотник, экономист или маркетолог? Или, может, твоя основная ценность в умении быстро перестроиться и заняться совершенно другой деятельностью? Мы думаем, что человек должен пойти в садик, потом в школу, потом закончить университет. А почему так? Только лишь потому, что так сложилось исторически, к этому привыкли.
- Но есть один нюанс – работодатели повально требуют диплом. На сайтах с вакансиями даже от соискателей на должность кассира в супермаркете требуют документ о высшем образовании.
- Не понимаю, зачем кассиру или менеджеру по продажам диплом о высшем образовании. На постсоветском пространстве существует фетишизация высшего образования. Украина входит в десятку стран-лидеров по уровню охвата взрослого населения высшим образованием. Но это количество не перерастает в качество в виде конкретных результатов. Условно говоря, зачастую человек идет в педуниверситет, с первого дня учебы зная, что вообще не хочет быть педагогом, а педагогика – это последнее, чем он хотел бы заниматься. Но у него хватило баллов именно на этот университет, он смог туда поступить и потом у него будет диплом о каком-то якобы высшем образовании. Этот фетиш очень опасен. Работодателям придется переосмысливать этот подход, становиться заказчиком образования, хотя это и не быстрый процесс. Настанет момент, когда работодатели задумаются о том, зачем они, собственно, просят этот диплом. Сейчас диплом – это больше показатель, что человек, наверное, достаточно ответственный, раз смог до диплома «дотянуть». Но в принципе, смысла в этом нет.
- Это как в злой сетевой шутке про то, что «работодатель требует диплом для уверенности, что человек сможет пять лет подряд заниматься тупой неинтересной ерундой». А если серьезно, чего на самом деле хочет бизнес от специалистов?
- Во многих сферах вот эту «тупую неинтересную работу» можно автоматизировать. Здесь, есть свои плюсы и минусы. Например, если билеты в кино, в театр или на поезд можно купить через интернет, то человека, который раньше продавал эти самые билеты, освобождают от скучной и монотонной работы. Но появляется еще один безработный. Зависит от того, как на это посмотреть. Я смотрю больше с положительным настроем. Если IT-технологии освобождают людей от скучной работы, то им приходится искать себя в других, более творческих занятиях.
Прежде всего, бизнес хочет понимать, как можно кардинально оптимизировать свою деятельность. Это сегодняшний запрос работодателя от бизнеса – новые современные люди, способные принципиально иначе подойти к решению задач.
В настоящее время это часто происходит за счет тех же IT-технологий. Бизнес хочет, чтобы кто-то пришел и сказал: «Здесь не нужно 20 человек, и все можно так автоматизировать, что 90% скучной работы будет делать программа. А останется 3-4 человека, которые будут выполнять задачи более высокого уровня».
Второй момент. Стоит признать, что мир сейчас глобальный и нужно уметь общаться с другими странами. Потому бизнес требует знания иностранных языков, культурных особенностей. Третий момент – это так называемые soft skills, такие как умение коммуницировать, собрать людей, проводить встречи, презентации, убежать, формировать команды. Этому обычно не учат в университетах.
Четвертое требование – это креативность, во всех смыслах этого слова. Умение постоянно переоценивать свою работу. Сегодня это хорошо, а завтра устареет, - именно так стоит видеть свою работу, критически оценивая её и создавая новые подходы.
И только на пятом месте, пожалуй, стоят глубокие познания в том, чем ты занимаешься: в маркетинге, финансах, логистике или в чем-то еще. Часто университеты дают эти познания, но совершенно не работают с четырьмя предыдущими компонентами. Почему так? Человек, имеющий четыре первые характеристики, сможет перестроиться к новой специальности, новым требованиям.
- Вы упомянули о профессиях, которые только формируются. Какие из профессий, присутствующих в Украине можно условно назвать «профессиями будущего»?
- Одна из отраслей, где будут рождаться такие профессии – медицина. Сейчас в этой сфере происходит множество интересных вещей. А в Украине есть считанные единицы врачей, которым удается быть «на гребне» этой волны, отслеживая свежие тенденции, посещая конференции за границей. Сейчас за счет технологий все идет к тому, чтобы лечить болезни не после их возникновения, а до. Медицина начинает работать с вероятностями, с диагностикой и предупреждением проблем. Пока так умеют работать немногие врачи. Но в будущем они будут на гребне, выделяясь на общем фоне.
Во-вторых, очень многие вещи еще не подключены к интернету. Например, стул, на котором вы сидите, стол, даже ваше платье, быть может, будет в будущем подключено к интернету, чтобы вы были уверены, что с ним всё в порядке и сидит хорошо. Интернет вещей только начинается. Скорее всего, мы придем к этому, ведь так можно получить дополнительные возможности, о которых пока и не догадываемся. Ближайшие 5-10 лет на рынке IT-специалистов будет дефицит, потому что еще очень много задач не решено.
Еще один блок профессий связан с тем, что человечество идет от массового производства к более индивидуализированному. Раньше люди покупали одинаковые вещи. В старых фильмах можно увидеть, одинаковую одежду, обувь, автомобили. А сейчас все наоборот. Люди подчеркивают свою индивидуальность. Поэтому будут востребованы те, кто сможет найти «ключ» к конкретному человеку, создать индивидуальный дизайн квартиры или одежды, делать каике-то особенные вещи. Вот, я хочу, чтобы у меня была особая бумага, ручка, логотип на компьютере, какая-то особая деталь одежды. Те, кто умеет воплощать такие желания в жизнь, будут очень востребованными.
Техника и технологии дают людям огромные возможности, одновременно делая их более одинокими. Одинокими в том смысле, что раньше людям приходилось жить вместе, чтобы выжить. А теперь тебе особо никто не нужен, ты все можешь решить самостоятельно. Поэтому иногда люди чувствуют такое глубокое одиночество. Сейчас очень популярны всяческие фестивали, встречи, тусовки, где можно социализироваться, побыть в компании. Точно так же человечество победило природу, закатав ее в асфальт, и построив на нем города. В ответ на это активно развивается эко-тренд. Вокруг этих течений тоже будут формироваться профессии будущего.
- Но современное академическое образование таких вещей дать не может.
- Нужно просто оценить средний возраст ректоров и деканов украинских вузов. Думаю, это о многом скажет. Там собрались люди, решающие личные вопросы, у них есть какая-то власть, уважение, влияние. Они хотят спокойной обеспеченной старости. Они пишут мемуары. Менять систему они не хотят.
Чтобы университет изменился, нужны люди с другим мышлением, с другими парадигмами. Вузы сейчас, конечно, сделали себе сайты, но открывая их, вы возвращаетесь в прошлое. А нужны люди, которые будут формировать будущее. Потому я достаточно скептически отношусь к перспективам украинского академического образования. Да, у нас есть Киево-Могилянская академия, Католический университет во Львове, есть Острожская академия, пару факультетов КПИ. Но если посмотреть на общую картину, все равно нужна команда людей, мыслящих по-новому. А 95% управленцев этих университетов мыслят по-старому.
Полгода назад меня пригласили на лекцию в один из вузов Житомира. Я был удивлен тому, как динамично там все происходит. Оказалось, что у них просто есть человек, заряженный на изменения. Потому они экспериментируют, приглашают необычных людей, общаются со студентами, отправляют их на какие-то конкурсы. То есть, там идет не просто вычитка программы, а всестороннее развитие. Но таких людей в университетах очень мало.
Иногда я думаю, лучше бы классическим вузам потихоньку «умереть», чтобы где-то рядом все могло строиться по-новому.
- Время очень ценный ресурс. Можно ли подсчитать, сколько теряет экономика, из-за того, что студенты тратят его попусту?
- Точно подсчитать достаточно сложно. Чтобы был понятен масштаб, приведу пример. Один украинский программист, работая в адекватной структуре, экспортирует своих услуг приблизительно на 100 тысяч долларов в год. Можно в контексте образования сказать, что раз уж айтишники так популярны, то давайте изменим концепцию. Мы же все равно оплачиваем из бюджета набор студентов. Так давайте в этом году наберем на 100 тысяч айтишников больше. Если каждый из них экспортирует когда-то своих услуг на 100 тысяч долларов, то мы получим 10 миллиардов долларов экспорта. И это если кто-то из них не создаст новый Google или новый Facebook, а такая вероятность тоже имеется. Украина, как аграрная страна, экспортирует зерновых примерно на 10 миллиардов долларов. Мы привыкли думать, что экспортировать можно только что-то материальное, зерно или металл, но есть и экспорт услуг.
Также нужно смотреть на то, насколько сам человек готов к самореализации. Иногда, общаясь со студентами, слышу от них, что все плохо, они сомневаются, что им государство даст работу. Я говорю, что, конечно, государство не даст вам работу, вообще никакой. И это прекрасно, это ведь возможность. Если ты не знаешь, где себя найти, то, конечно, можно придумать, что в этом виноват кто-то там. Но на самом деле виноват только ты.
В образовании все еще достаточно много патернализма. Мне кажется, что студентам стоит с первого в вузе дня говорить: «Есть какая-то база знаний. Мы постараемся ее вам дать. Но вы сами отвечаете за то, что вы от этого возьмете и как используете. Учитесь мыслить – широко, критично, неординарно, творчески. Все зависит только от вас». Когда будет достигнута критическая масса людей, смотрящих на такую ситуацию спокойно, с экономикой все будет хорошо.
- Государственная система образования неповоротлива. Но на потребности рынка реагирует бизнес, открывая всевозможные школы и курсы. Насколько развит этот рынок и куда он движется?
- Могу привести собственный пример. У меня открылся уже третий бесплатный общедоступный курс на платформе Prometheus. Первый курс был по финансовому менеджменту, второй назывался «Экономика для всех», третий – «Предпринимательство. Собственное дело в Украине». На рынке образования за рамками традиционных университетов многое: краткосрочные курсы, среднесрочные школы, онлайн-курсы, и много другого. Если раньше человечество жило в дефиците информации, - люди записывались в библиотеки, а некоторые книги было очень сложно достать, то сейчас масса новых возможностей. Смешно говорить, что кому-то не хватает информации, чтобы освоить профессию. Есть множество бесплатных ресурсов. На мой курс финансового менеджмента записалось более 30 тысяч человек, более трех тысяч полностью его прошли. Для онлайн-курсов типично, когда из всех записавшихся только около 10% доходит до конца. Значит, что эти 10% восприняли курс как возможность. Это говорит о том, что человек можно учиться без университетов и реформы образования. Гораздо сложнее разобраться самому человеку, чего он на самом деле хочет. А возможностей масса. Книги можно скачать из интернета, там же есть множество статей, форумов. Вопрос только в самоорганизации.
Думаю, что бизнес в сфере образования гораздо менее ригидный и более жизненный по сравнению с традиционными университетами. Чтобы ввести в вузе новую специальность, нужно один год подумать, за второй год обсудить, на третий год запланировать, на четвертый – подать заявку в Министерство образования, на пятый – согласовать бюджет, а на шестой – провести первый набор. А на седьмой год окажется, что все это было актуально давным-давно, когда только появилась идея. Ну и как с этим бороться?
Недавно университеты получили автономию. Они долго боролись, чтобы никто им ничего не диктовал. Как думаете, что сейчас они делают? Они не пытаются воплотить в жизнь свои планы, не воспринимают себя как экономический субъект. Они не понимают, что могут открывать актуальные курсы, специальности и зарабатывать на этом деньги, чтобы финансировать все свои потребности. Они же по привычке говорят: «Нет, подождите, мы так не привыкли. А где приказ Министерства образования? А где бумаги? Где заверенные подписями факсовые копии? Нет, мы так не можем». Они просят рассказать, как это, быть автономными. А то вдруг, они будут недостаточно правильно автономными, и их оштрафуют. Вот такая логика.
Думаю, что из каких-то отдельных курсов и школ в будущем могут вырасти университеты нового типа. И это хорошо. Может, не все эти альтернативные курсы и школы пока не суперкачественные и фундаментальные. Но большой плюс в том, что они откликаются на требования рынка, давая возможность узнать человеку основы того, на что с его стороны есть спрос. Думаю, в образовании будущее не за университетами, а за такими образовательными проектами.
- Эти проекты – больше способ заработать денег, или все же некого рода просветительство?
- Для кого как. У меня уже три онлайн-курса, на которые в общей сложности записалось более 65 тысяч человек. И это люди разных возрастов. Основная прослойка – это 25-35 лет, те, кто себя еще ищет, но есть и 50-летние. Для меня это абсолютно волонтерское дело. Хотя не все должны быть волонтерами. Есть замечательные проекты, которые зарабатывают. Если проект систематически приносит прибыль, значит, он сделан хорошо. Для кого-то это способ заработка, но лично для меня это способ поделиться знаниями, просветить, рассказать об экономической культуре, которой не хватает в стране.
- Создают ли сейчас украинские компании собственные образовательные проекты, чтобы готовить специалистов «под себя»?
- Да, в больших компаниях встречаются корпоративные университеты, которые больше заточены под конкретные потребности. Такие компании могут себе это позволить. Зачастую это либо корпоративный университет, или же целенаправленная система обучения. В западных компаниях такие проекты существуют как нечто само-собой разумеющееся. В украинских компаниях все зависит от собственника. В кризис многие сократили такие проекты, ведь это легче всего. Тем более, что образовательные проекты не дают моментального экономического эффекта.
- Как определить качество того или иного образовательного проекта?
- Порой к этому нужно относиться как к выбору фильма. Бывает, что посмотрев одноминутный трейлер нового фильма, думаешь, что надо бы пойти на него в кино. А в итоге оказывается, что все лучшее, что было в фильме, уместилось в одну минуту трейлера. И вот выходя из кинотеатра, ты чувствуешь, что ожидал одного, а получил совсем другое. Но это нормально. Где-то ошибся, потом нашёл своё.
- То есть, лучше всего работает метод проб и ошибок?
- Да. Если вы пошли на какой-то курс не «в первых рядах», то можно посмотреть отзывы предыдущих студентов. Если курс будет сделан плохо, то и отзывы о нем будут соответствующими. Это ваш выбор - идти обучаться или нет. Хотя оценки качества образовательных программ тоже зависят от людей, как и в случае с фильмами. Например, два человека посмотрели кино. Один говорит: «Фильм – просто вау!». А второй скажет, что ничего более глупого в жизни не видел. Так же и с курсами. Один студент скажет, что не получил того, что ожидал. А второй скажет: «А я так вдохновился, что совершил прорыв!»
Только не нужно пытаться как-то регулировать эту сферу, отсеивать «плохие» проекты. Здесь работает конкуренция. Рынок все равно будет избавляться от худших, оставлять лучших.
