Запорожская область сегодня является прифронтовой территорией. От городских окраин до зоны АТО всего каких-то пару сотен километров. Местное население оказалось фактически на пороховой бочке, опасаясь, что сценарий подобный происходящему на Донбассе может повториться и здесь.
О том, насколько это возможно и чем подкреплены такие опасения, каковы настроения в городе накануне местных выборов и о многом другом, касающемся стратегически важного для Украины региона, ForUm беседовал с запорожским политологом Владимиром Глазуновым.
- Владимир Владимирович, может ли в Запорожье повториться донецко-луганский сценарий?
- Эта угроза есть и она будет сохраняться, пока не будут устранены причины, лежащие в основе конфликта, разгоревшегося на Донбассе. А до этого еще очень далеко. Ситуация в нашем городе и области достаточно быстро меняется, но глубинные причины, как внешние, так и внутренние, остаются неразрешенными. Отсутствие активных и видимых действий, замораживание конфликта не дает оснований для успокоения.
- Как Вы считаете, с точки зрения геополитики, кому и с какой целью выгодна была бы дестабилизация ситуации в Запорожье?
- Геополитике присущи все же несколько другие масштабы. Поэтому в данном случае корректнее говорить о дестабилизации ситуации именно в Украине. В этом отношении она выгодна США и России. Именно они заинтересованы в такой игре, как доступ к мировым ресурсам. При этом цели у них отличаются по масштабу, они придерживаются различных стратегий, которые, в свою очередь, определяют абсолютно разные тактические формы, методы, приемы, выбор средств и т.д.
Если Соединенные Штаты стараются удержать позиции мирового гегемона и реализуют миссию: «нет уголка на земном шаре, где бы не было интересов США», то Россия пока пытается вернуться на позиции регионально-континентального лидера и постепенно заполнить нишу, которую занимал СССР до своего распада.
Гораздо проще назвать обобщенный геополитический субъект, который не заинтересован в дестабилизации ситуации в Украине. Им на сегодняшний день является Европа. Хотя и здесь заинтересованность в украинской стабильности возрастает от страны к стране, по мере приближения к очагу конфликта.
При этом следует все же помнить, что речь идет о стабилизации как стратегии. Поскольку тактически ряд европейских стран временно могут быть заинтересованы как раз таки в нестабильности у нас в стране, рассматривая ее как конкурента. Например, в части получения очередного транша от МВФ.
Что касается, непосредственно Запорожского региона, то его нестабильность (как и других украинских регионов) – это, прежде всего, тактическая задача Кремля. То есть продолжение его регионально-континентальной стратегии. Поэтому соответствующие российские спецслужбы «мониторят» внутреннюю ситуацию у нас для того, чтобы максимально эффективно использовать любой фактор для дестабилизации.
- Что может стать спусковым крючком? Какое наиболее уязвимое место для населения в этом плане?
- Я бы предпочел заменить термин «спусковой крючок» на «причины и повод» возможного социального конфликта. Тогда становится совершенно очевидно, что главной предпосылкой здесь выступает стремительное обнищание основной массы населения на фоне ужасающей диспропорции в доходах разных социальных групп. На уровне масс происходит осознание противоречия «бедность большинства – супер-богатство ничтожного меньшинства».
Два майдана не решили основной своей задачи: у нас так и не произошло устранение этого противоречия, а так же не был сформирован украинский средний класс, который является социальной базой гражданского общества в пресловутой «Европейской модели». Хотя в Украине для этого имеются все объективные предпосылки.
А поводом, то есть последней каплей, которая переполнит чашу терпения людей, может выступить что угодно! Сейчас таких факторов-угроз бесконечное множество: начиная от «ментовского беспредела» и «вседозволенности мажоров», заканчивая «рейдерскими захватами хозяйственных объектов» и «доведением до кредитного суицида». Наводнение территории оружием выступает при этом дополнительным катализатором кризиса. Кроме этого в каждом регионе имеется свой, так называемый, традиционный раздражитель. Для Запорожья – это состояние нашей экологии.
- А какая сегодня обстановка в городе в целом? Статус прифронтового города сказывается?
- В целом город живет размеренной жизнью. Прохожие привыкают к уставшим ребятам в камуфляже, которых можно встретить на улицах или в транспорте. Спешащие домой жильцы не задумываются над тем, что их придомовую детскую площадку «оккупировала» ребятня из близлежащего городка для переселенцев. Они не задумываются и над тем, что в районе улицы Анголенко (месторасположение крупного вещевого базара, – Ред.) концентрация военных в толпе вызвана близостью не рынка, а госпиталя.
Вечером же на Набережной вовсю работают бары и рестораны, можно увидеть фейерверки, отмечающие дислокацию «скромного семейного торжества». Как будто у нас и не гибнут люди всего за сотню километров.
Одним словом, «замороженный военный конфликт» порой напрочь лишает людей способности мыслить адекватно ситуации. Хотя, конечно, не всех: волонтеры и активисты продолжают свое дело.
- Насколько однородно на сегодняшний день отношение населения города и области к происходящему в стране? Можно ли говорить о стопроцентной проукраинской позиции региона?
- На этот вопрос ответ может дать только грамотно проведенное социальное исследование. Но в его проведении, а, главное, в обнародовании его результатов на сегодняшний день не заинтересована ни одна из крупных политических сил. Кроме того, ситуация в городе отличается от ситуации в области, и даже в пределах соседних районов.
Естественно, о стопроцентной проукраинской позиции речь идти не может. Здесь важно знать, как настроены социальные группы, занимающие активную политическую позицию и влияющие на ситуацию. В таких рабочих городах как Запорожье, большинство составляет все-таки та часть населения, которая поддерживает либо не поддерживает тот или иной сегмент этого актива.
Но важно осознавать, что его представители – это не только «майдановцы», которыми сейчас заполнен эфир, но и чиновники, над которыми навис дамоклов меч люстрации и борьбы с коррупцией. Нужно понимать, что у нынешней власти огромный дефицит кадров. Работают, в основном, те, кто рекрутировался «попередниками». Так что, чем дышит госаппарат, включая силовиков – одному Богу известно.
Кроме того, нужно помнить, что рабочие основной массы наших заводов продолжают находиться в жесткой, в том числе и финансово-административной, зависимости от руководства.
- Можно ли говорить о стопроцентной поддержке европейского курса развития страны населением, учитывая, что это промышленный регион и для перехода на новые рельсы работы придется приложить немало усилий? Поддерживают ли рабочие эту инициативу?
- Нужно понимать, что облик современного украинского рабочего класса резко отличается от образа, тиражированного КПСС. Сегодня наемные работники украинских предприятий, принадлежащих одной из олигархических групп, - это искусственно люмпенизированная часть населения. Она находится в жесткой экономической зависимости от работодателя и поставлена им на грань выживания. Этим людям некогда думать или что-то решать. Им необходимо работать, чтобы прокормить семью. Их не защищают зависимые от олигархов профсоюзы. Они способны поддержать инициативу исключительно руководства своего предприятия. Так что, в данном случае усилия должны прилагать государство и олигархи-владельцы заводов. Причем сделать это традиционно - за счет рабочих, уже, скорее всего, не удастся.
Что касается европейского выбора, то никакой внятной программы перевода государственно-олигархического хозяйства страны на новые рельсы работы в природе не существует. Руководство государства отделывается декларациями и подписаниями. Это – дипломатия и политика, которая служит лишь условием для развития экономики. Реальных же шагов в этой сфере практически нет.
Необходимо так же осознавать, что даже вхождение в европейское пространство посредством соответствующего реформирования высшей школы оборачивается очередной волной «вымывания мозгов». И, по сути, за государственный счет мы готовим специалистов, которые более востребованы за рубежом, чем у нас.
- Как обстоят сейчас дела с производством в регионе? Отразился ли на нем разрыв отношений с Россией?
- Производство сокращается. Ведь и промышленный, и аграрный потенциал региона был сориентирован прежде всего на Россию: как на ресурсную базу, так и на рынок сбыта.
У нас предприятия выживают, в основном, не благодаря новым экономическим связям с Европой, а благодаря нишам, которые предоставляет химера пресловутой гибридной войны. Когда, с одной стороны, мы вроде бы воюем, а с другой – вроде бы торгуем (с Россией. – Ред.).
- Насколько быстро, на Ваш взгляд, заводы смогут перепрофилироваться на другие рынки? Что для этого необходимо?
- Для этого нужна, прежде всего, политическая воля руководства страны. Кроме того, нужна совершенно иная структура и модель экономики, в частности, иная модель закрепления права собственности на орудия труда и средства производства.
Повторюсь, пока в этом направлении движения вообще не наблюдалось. Нельзя ведь серьезно воспринимать звучащие призывы к деолигархизации.
- На Ваш взгляд, какова идеальная модель управления для промышленных городов, в том числе для Запорожья? И насколько применима та, которую предлагают сейчас, внося изменения в Конституцию?
- Важно четко представлять цель и задачи децентрализации. Нельзя сводить ее исключительно к механическому сокращению административно-управленческого аппарата за счет укрупнения территорий.
Основной смысл децентрализации должен заключаться в кардинальном изменении модели финансирования. Есть «усредненная западная идеальная модель», на которую можно ориентироваться. Но стоит помнить, что основу западной громады составляют представители среднего класса. У нас же большинство населения – наемные труженики. Поэтому, естественно, уровень сознания и гражданской активности нашего населения абсолютно другой. И это таит в себе большие угрозы, о которых сейчас стараются не говорить.
Могу назвать одну из тех, которые, к примеру, вижу я. Заключается эта угроза в весьма интересном «совпадении»: сейчас ускоренными темпами будут формироваться сельские громады, а в 2016 году планируется снятие моратория на продажу земли. Учитывая это, напрашивается аналогия с процессом приватизации промышленных объектов. В свое время на этот счет тоже были благие обещания. И рабочие тогда через акционирование стали совладельцами предприятий. Но позже, под действием субъективно созданных непреодолимых обстоятельств вынуждены были за бесценок избавиться от своих, так называемых, активов. В результате мы в стране имеем не демократию, а олигархию.
И я уже сейчас вижу общий алгоритм антитехнологий, по которым земельные паи перейдут от немощной сельской общины к крупным землевладельцам.
- Владимир Владимирович, на прошлых парламентских выборах Запорожская область была в числе немногих, поддержавших Оппозиционный блок (ОПБ). В принципе, результат неудивителен, однако в контексте «постмайдановских» настроений на это нельзя было не обратить внимания. Чем объясняется такая позиция населения, на Ваш взгляд?
- Я бы не объяснял это исключительно политической традицией. Народ в нашем регионе поддерживает в основном тех, кто предлагает ему более понятную социально-экономическую составляющую своей программы. Причем в виде слоганов или лозунгов. Всю программу уже никто не читает. Кроме того, важен элемент доверия к политической партии. Для победы провластных сил в предстоящих выборах нужны, если не конкретные успехи в осуществлении задекларированных реформ, то хотя бы тенденции, вселяющие оптимизм.
У меня весьма пессимистический взгляд на этот счет. ОПБ фактически может ничего не делать для своей победы. Все ведь познается в сравнении. В том числе это касается и электората. И сейчас на уровне большинства, не занимающего какой-то активной позиции, о котором я уже говорил выше, становится расхожей мысль: «При Януковиче было лучше». Мол, доллар тогда был по 5-8 гривень, а, главное, войны не было! «Ну, сам воровал, но и нам хватало. А сейчас – какие цены, тарифы, инфляция…», - рассуждают они. И в конечном итоге приходят к выводу, что новые воровать стали больше, а жизнь стала хуже. И такое стереотипное мышление проявляется в результатах голосования.
А тот факт, что условно говоря, какая-то бабушка голосует за коммунистов, не означает, что она выжила из ума, как часто считает молодое поколение. У нее просто срабатывает избирательная память. Сталинские репрессии она, конечно, вспоминать не хочет, но достойную жизни «совковую» пенсию и ежегодные апрельские снижения цен – помнит. Поэтому нужно не бабушкин паспорт в день выборов прятать, а власти сделать так, чтобы уровень жизни старушки соответствовал хотя бы тому - советскому, к которому она в свое время привыкла.
- Какие Ваши прогнозы относительно будущих результатов? У какой политической силы больше шансов на сей раз?
- К сожалению, главными факторами в избирательном процессе остаются власть и деньги. В этом отношении главная интрига связана с попыткой структур того же Рината Ахметова взять регион под контроль. Они нашли общий язык с Оппозиционным Блоком и уже начали определенную игру - город попросту «завалило Буряком» (Владимир Буряк – представитель «Запорожстали», потенциальный кандидат в мэры Запорожья от ОПБ. – Ред.). Но, думаю, это отвлекающий маневр в предстоящей многоходовке.
На уровне города достойную конкуренцию «ахметовцам» могут составить усилия структур, связанных с «Мотор-Сичью» под руководством Вячеслава Богуслаева.
Активности со стороны Игоря Коломойского, который артикулировал свои претензии на регион, пока не заметно, хотя «вольных стрелков» готовых упасть под его или чье-либо еще финансирование хватает.
Административный ресурс тоже должен сказать свое слово, но ни структуры Порошенко, ни Яценюка пока «тяжеловесов» не засвечивали.
Недавно появились еще одни претенденты, готовые принять участие в избирательной гонке. Это братья Владимир и Сергей Кальцевы, которые собрались на выборы от политической силы «Наш край». За первым из них, конечно, закрепилась репутация аутсайдера, так как он неоднократно проигрывал на мэрских выборах. Хотя он очень сильный игрок. А вот у его брата – Сергея Кальцева – народного депутата VII созыва, в принципе, очень хорошая репутация по тому округу, где он работал. Он там многое сделал. Поэтому, если брать это в качестве попутной технологии, то, может, она и сработает.
- Кресло городского головы под нынешним мэром качается уже давно. Вспомнить хотя бы скандал с лидером Радикальной партии Олегом Ляшко, которого Александр Син нецензурно обозвал в присутствии журналистов. Каковы, на Ваш взгляд, шансы Александра Сина занять пост мэра во второй раз?
- Упомянутый неблаговидный поступок мэра существенно повысил его рейтинг. Вот, что значит, правильно выбрать соперника. В целом, ситуация с запорожским мэром является типичной для всей Украины. У нас просто кричащая потребность в новых лицах и полное отсутствие достойных.
Тем не менее, Син имеет самые высокие шансы среди нынешних гипотетических кандидатов возглавить город. Однако на этих выборах ключевым фактором все же будет антирейтинг, который у всех потенциальных кандидатов существенно превышает сам их рейтинг. Ввиду этого можно предположить, что нас ожидает самая грязная из всех избирательных кампаний.
- Кто может стать основным конкурентом нынешнего мэра в этой избирательной гонке?
- Пока не могу никого назвать. Но еще не вечер. Думаю, нам стоит ожидать появления совершенно неожиданных персоналий. Могу предположить, что ситуацию может существенно изменить, например, появление среди претендентов Николая Фролова (ныне народный депутат от БПП. – Ред.).
- Вероятно, Ирина Лех – лидер запорожских «радикалов», тоже будет баллотироваться на пост городского головы. Официальной информации нет, но журналистам она уже заявляла, что в принципе не против этого. На Ваш взгляд, каковы ее шансы?
- Шансы у Ирины Ивановны есть, и она – боец! Но этого в современной системе недостаточно. Она является представительницей запорожского майдана. Но запорожские майдановцы разобщены и представляют собой ряд конкурирующих между собой группировок. Основная их ошибка заключается в том, что они формируются не под идею, а под лидера. У Ирины Лех прекрасный опыт по формированию региональной стратегии развития. Но и это нужно уметь преподнести электорату.
- Насколько велика вероятность того, что кандидат от Оппозиционного блока может выиграть избирательную гонку? Вы, в частности, уже упомянули о гипотетическом кандидате от этой политической силы.
- Пока не определены все участники гонки, говорить об этом смысла особого нет.
- А каковы шансы на победу кандидата от пропрезидентской политической силы?
- Это должна быть яркая харизматическая личность, чей авторитет будет выше падающего авторитета пропрезидентской силы.
Второй вариант выигрыша возможен в том случае, если оппозиция на выборы пойдет несколькими колоннами и распорошит свои силы.
- Самовыдвижение на этот раз законом не предусмотрено. Это значит, что кандидатами в мэры могут стать исключительно по протекции политических партий. На Ваш взгляд, насколько это правильный подход на сегодня? И играет ли роль партийной принадлежности в части избирательных симпатий по отношению к тому или иному кандидату?
- Такой подход в украинском исполнении мы должны пережить и переосмыслить. Мы очередной раз забыли, что у нас не классические партии, а олигархические бизнес-проекты для захода во власть и контроля над финансовыми потоками.